Птица не упадет - Уилбур Смит (1977)

Два человека подтащили хозяина магазина к обвисшей колючей проволочной изгороди, окружавшей вход в ствол глубиной полторы тысячи футов, но затопленный до уровня пятисот футов. Предупреждающие надписи на изгороди снабжены изображением черепа и скрещенных костей.

Хелен Макдональд осталась за рулем грузовика. Она закурила сигарету и без выражения смотрела вперед, ожидая выстрела палача.

Минуты проходили, сигарета обожгла пальцы, и Хелен выбросила ее. Она сердито спросила у подошедшего шахтера:

— Что вас держит?

— Прошу прощения, миссус, но никто из нас не может это сделать.

— Что это значит? — спросила Хелен.

— Ну. — Шахтер опустил глаза. — Я десять лет покупал у старого Коэна. Он всегда угощал моих детей конфетами…

Хелен с нетерпеливым восклицанием открыла дверцу кабины и вышла.

— Дай сюда револьвер, — сказала она и по пути к тому месту, где второй забастовщик караулил старика торговца, проверила заряд и провернула барабан.

Коэн начал улыбаться легкой благодарной улыбкой, близоруко глядя на нее, потом увидел выражение ее лица и револьвер в руке.

Он опустился на колени, и по передней части его мешковатых фланелевых брюк потекло.

* * *

Когда Хелен остановила грузовик за магазином, она сразу уловила новое возбуждение. Человек в заложенном мешками с песком окне сказал ей:

— Ваш старик вернулся, миссус. Он в подвале с боссом.

Фергюс поднял голову от крупномасштабной карты Восточного Рэнда, которую разглядывал вместе с Гарри Фишером. Хелен с трудом узнала его.

Он был вымазан сажей и грязен, как трубочист, ресницы обгорели, что придавало лицу изумленное выражение. Глаза налились кровью, в углах рта виднелись грязные комочки слизи.

— Привет, милая, — осторожно улыбнулся он ей.

— Что ты делаешь здесь, товарищ? — спросила она. — Ты должен быть на Брикстонском мосту.

Вмешался Гарри Фишер:

— Фергюс захватил мост. Отличная работа. Но нам повезло еще больше.

— Что это? — спросила Хелен.

— Из Кейптауна едет Хитрый Янни Сматс.

— Это плохая новость, — холодно возразила Хелен.

— Он едет без охраны, — объяснил Гарри Фишер.

— Прямо в наши объятия, ласточка, — улыбнулся Фергюс и широко развел руки. На его рукавах темнели пятна засохшей крови.

* * *

На длинном отрезке дороги севернее Блумфонтейна адъютант премьер-министра сменил Марка за рулем «роллса». Марк смог поспать, свернувшись на переднем сиденье, не обращая внимания на тряску на плохих участках дороги, и проснулся бодрым, когда Шон Кортни остановил маленькую колонну на пустынной вершине холма в пятнадцати милях к югу от комплекса шахт и поселков Витватерсранда.

День догорал, и закатное солнце окрасило в пурпурный цвет низко висящие подобия облаков на севере. Это были вовсе не облака, а выбросы из печей сотен электростанций, и очистительных фабрик, и паровозных топок, сжигающих уголь, и открытых костров десятков тысяч африканских рабочих в лагерях, и дым от горящих зданий и машин.

Марк поморщился, почувствовав, как едкий запах города оскверняет чистый сухой воздух высокого вельда.

Все воспользовались возможностью размяться и справить нужды. Марк бесстрастно отметил, что и здесь сохранялись социальные различия: высшие офицеры и члены кабинета министров облегчались за машинами, остальные — прямо на открытой дороге.

При этом они продолжали спорить. Шон считал, что необходима осторожность, и предлагал обходной маршрут через пригороды и дальние окраины Йоханнесбурга.

— Мы можем проехать через Стандертон на Натальскую дорогу; мятежники удерживают южные пригороды.

— Они нас не ждут, старина Шон. Мы поедем быстро и будем на Маршал-сквер раньше, чем они поймут, что произошло, — решил Янни Сматс. — Я не могу потратить лишних два часа на объезд.

И Шон ворчливо ответил: