Птица не упадет - Уилбур Смит (1977)

— Большое спасибо, — сказал Марк, возвращая документы девушке и избегая ее откровенно изучающего взгляда. — Можно посмотреть документы «Ледибургского фермерского банка»?

Она быстро принесла папку.

Миллионом акций банка владели три человека, все трое были его директорами.

Дирк Кортни, Рональд Бересфорд Пай, Деннис Петерсен.

Марк нахмурился: сложно сплетенная паутина, снова и снова повторяются одни и те же имена. Он переписал их в блокнот.

— Меня зовут Марион, а вас?

— Марк. Марк Андерс.

— Марк! Какое романтическое имя. Вы читали Юлия Цезаря? Марк Антоний был ужасно романтическим героем!

— Да, — согласился Марк. — Сколько я вам должен за услуги?

— О, забудьте об этом.

— Нет, пожалуйста, я хочу заплатить.

— Ну хорошо, если угодно.

У выхода он остановился.

— Спасибо, — застенчиво сказал Марк. — Вы были очень добры.

— О, для меня это удовольствие. Если вам еще что-нибудь понадобится, вы знаете, как меня зовут и где меня найти.

Она вдруг багрово покраснела. И чтобы скрыть это, отвернулась с документами в руках. А когда снова повернулась, его уже не было. Девушка вздохнула, прижимая папки к маленькой красивой груди.

* * *

В списке под заголовком «Лица, умершие без завещания», Марк отыскал пренебрежительную судебную оценку имущества старика — сто фунтов.

В перечне имущества значились два ружья и дробовик, четыре быка, шотландская коляска; все это было продано на публичном аукционе за восемьдесят четыре фунта шестнадцать шиллингов. В перечне долгов значилась оплата комиссионных услуг, оказанных Деннисом Петерсоном, и стоимость ликвидации имения.

Общая сумма долга составляла сто двадцать семь фунтов. Получался дефицит. Он распределялся среди новых владельцев имения. Джон Арчибальд Андерс исчез, не оставив никаких следов. Даже три тысячи фунтов за Андерсленд ему не заплатили.

Марк подхватил ранец и вышел на яркое полуденное солнце. По Главной улице медленно двигалась водовозка, ее насосы выбрасывали две толстые струи, прибивавшие дорожную пыль.

Марк остановился, вдохнул запах мокрой земли и посмотрел через улицу на высокое здание «Ледибургского фермерского банка».

На мгновение ему захотелось войти в это здание и спросить там, что заставило старика изменить свое твердое решение после смерти быть погребенным в Андерсленде, как ему заплатили за ферму и что он сделал с этими деньгами.

Но эта мысль тут же исчезла. Люди, работающие в этом здании, совсем иной породы, чем не имеющий ни пенни внук неграмотного старого фермера.

В обществе существуют слои, невидимые барьеры, которые невозможно преодолеть, даже если у тебя есть университетский диплом, боевая награда за храбрость и ты с почетом уволен из армии.

Это здание — храм богатства, власти и влияния, и люди в нем подобны титанам или богам. Такие как Марк Андерс не врываются сюда, требуя ответить на свои мелкие вопросы относительно ничтожного старика.

— И ста фунтов наследства не будет, — вслух прошептал Марк и пошел через город на грохот железнодорожной сортировочной станции.

— Да, — подтвердил начальник станции, — Пит Грейлинг был машинистом маневрового локомотива, а сын работал с ним кочегаром, но они уволились несколько месяцев назад, в 1919 году. — Он задумчиво потер щетинистый подбородок. — Нет, куда они отправились, не знаю, только от души порадовался, что они уходят. Да, сейчас припоминаю, сын что-то говорил о том, что они направляются в Родезию. Купят там ферму или еще что. — Он усмехнулся. — Купят ферму. Вот ведь размечтались! На зарплату машиниста и кочегара ферму не купишь.

* * *