Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

Гитлер, стремясь сохранить контроль в своих руках, следовал политике «разделяй и властвуй», и потому отказался создать во Франции единое командование. В результате Верховный главнокомандующий, которому бы подчинялись и люфтваффе, и кригсмарине, назначен не был. Гитлер даже настоял на том, чтобы большая часть танковых войск находилась непосредственно под контролем Верховного главного командования вооруженных сил и не могла перемещаться без его, фюрера, личного приказа. Роммель неустанно работал над укреплением береговой обороны, особенно в секторе Седьмой немецкой армии, дислоцированной в Нормандии, где удар союзников ему казался наиболее вероятным. В свою очередь, Гитлер постоянно менял мнение, возможно, чтобы впоследствии указать на правоту своих предсказаний. В районе Па-де-Кале, обороняемом Пятнадцатой армией, увеличивалось количество стартовых площадок для ракет Фау, отсюда был самый короткий путь через Ла-Манш и значительно ближе были базы союзной истребительной авиации в Кенте.

Немецкая контрразведка была уверена в скором начале вторжения, об этом свидетельствовали активность французских партизан и большой объем радиопереговоров. Но в кригсмарине, изучив метеосводку, пришли к выводу, что между 5 и 7 июня высадку ожидать не приходится из-за непогоды. В ночь на 5 июня даже были отменены все морские патрули. Роммель, получив этот прогноз, решил съездить в Германию на день рождения жены, а затем встретиться с Гитлером в Бергхофе и убедить его направить во Францию больше танковых дивизий.

В начале июня погодные условия были главной причиной беспокойства Эйзенхауэра. 1 июня начальник метеослужбы внезапно предупредил его, что жара скоро должна закончиться. В тот же день из Скапа-Флоу выходили линкоры группы артиллерийской поддержки. Все действия планировались из расчета на начало вторжения утром 5 июня. На 4 июня метеосводка была настолько неблагоприятной, что Эйзенхауэр был вынужден отложить начало операции. Вскоре новые метеонаблюдения показали, что к ночи 5 июня погода может улучшиться. Штормы и сильное волнение в проливе поставили Эйзенхауэра перед мучительными раздумьями: можно ли положиться на прогноз? Генерал Майлс Демпси, во время вторжения командующий английской Второй армией, назвал решение Эйзенхауэра «выступать» самым смелым поступком за всю войну.

Напряжение спало после того, как Эйзенхауэр сказал последнее слово, а Монтгомери его поддержал. Решение было правильным. Дальнейшая отсрочка привела бы к тому, что вторжение произошло бы на две недели позже из-за начала цикла приливов и отливов. Это катастрофическим образом сказалось бы на боевом духе союзных войск и лишило бы операцию эффекта внезапности. Другим следствием такой отсрочки стало бы совпадение по времени операции с крупнейшим за последние 40 лет штормом в Ла-Манше. Наивно полагать, что операции «Оверлорд» был гарантирован успех лишь потому, что союзники обладали полным превосходством в воздухе и на море.

Ранним вечером 5 июня французская служба Би-Би-Си передала в эфир целую серию кодовых сообщений, послуживших сигналом для начала действий групп французского Сопротивления. Вооруженные до зубов парашютисты американских 82-й, 101-й и английской 6-й воздушно-десантных дивизий начали грузиться на самолеты и планеры. Южнее острова Уайт начали собираться десантные конвои союзников, состоявшие из самых различных судов, какие только можно было себе представить. Солдаты толпились у борта, чтобы увидеть это зрелище: на сером, неспокойном Ла-Манше, сколько хватает взгляда, во все стороны растянулись колонны судов десятка разных стран, включая 300 боевых кораблей: линкоров, мониторов, крейсеров, эсминцев и корветов.