Завтра увеличим число ходовых часов. Надеюсь довести их до 9. Грузы с каждым днем будут облегчаться, так что мы должны без труда одолеть положенный урок. Сегодня мы, я думаю, поднялись на 250 футов, хотя мне казалось больше.

Мы окружены громадными ледяными грядами по всем направлениям, кроме того, по которому мы идем, т. е. на SW. Идем мы, как видно, более или менее параллельно хребту отрога от горы Дарвина. Впереди нас довольно крутой подъем, и похоже на то, что за ним есть ледяные гряды. Впрочем, трудно судить, что и как, при таком хаосе подъемов и спусков. При намеченном мною курсе широта меняется медленно, но, мне кажется, мы этим путем избегаем ледяных гряд; во всяком случае, я пока что буду его держаться.

Мы перешли через две‑три широкие трещины (30 футов), перекрытые натуральными мостами, идущими довольно прямо по направлению с юга к северу. Погода сегодня весь день, как и вчера вечером, была дивно хороша (темп. ночью ‑9° [‑23 °C]). Утром около часа в воздухе стояла легкая дымка от набежавших с севера облаков. Теперь опять совсем ясно. Прекрасный вид на горы, которые Уилсон сейчас рисовал.

Суббота, 23 декабря. Завтрак. Барометр 560 мм. Выступили в 8 ч в юго‑западном направлении. Часа три все шло хорошо, а там начались трещины и неровности, все хуже и хуже, так что пришлось круто свернуть к северу, потом к западу. На западе пока ясно, но по этому направлению невыгодно идти. Прошли 8,5 географической мили; недурно. (Темп. ‑4° [‑20 °C]. Южный ветер силою в 2 балла.) Хорошо то, что мы поднимаемся. С одного склона нам открылся к SE хороший вид на землю и на ледяные гряды. Последних как будто меньше, по мере того как мы поднимаемся. Не очень приятно, что приходится идти так далеко на запад, но когда‑нибудь придет же этому конец.

Вечер. Лагерь 45. Температура воздуха ‑4° [‑20 °C]. Барометр 550 мм. Высота около 7750 футов. Дневной переход был сопряжен с большими приключениями. Поднялись сначала по склону, чуть ли не пятому за последние два дня. Наверху мы увидели налево от себя новую гряду, но менее высокую и более покрытую снегом, чем та, которую мы одолели утром. Меня соблазняло испытать ее, и я стал было поворачивать туда, но остался все же верен своему прежнему решению. Опять свернул к западу и поднялся еще по одному склону. Это привело нас на удивительнейшую поверхность, пересеченную по всем направлениям узкими трещинами, совсем невидимыми под тонкой корой твердого мерзлого снега, на котором не было заметно ни единого признака расселины. Мы стали проваливаться поодиночке в одну за другой трещины, а иногда и по двое вместе в одну. Такое часто случалось с нами и прежде, но обыкновенно это бывало вследствие невозможности проследить на поверхности направление трещин или же там, где они покрыты рыхлым снегом. Каким образом над трещиной может образоваться твердая кора — настоящая загадка. Подобное явление как бы указывает на чрезвычайную медленность движения льдов.

85°22 1" ю. ш.; 159°3Т в. д. Сегодня утром в более широких трещинах мы заметили, что нижняя сторона моста бывает подточена, тогда как на всем глетчере зияет верхний край.

Близ узких трещин сегодня мы шли около десяти минут по твердому насту, под которым лежал сыпучий кристаллический снег. Казалось, будто каждым своим шагом мы пробивали парниковую раму. В 5 ч все внезапно изменилось. Твердую поверхность сменили знакомые заструги. Со всех сторон ровнее вытягивалась и линия горизонта. До 6 ч я все придерживался курса на SW и тогда уж расположился лагерем с приятной уверенностью, что мы наконец достигли настоящей вершины.