Воскресенье, 11 февраля. Лагерь 25. Температура за завтраком +6,5° [‑14 °C], за ужином +3,5° [‑16 °C]. Такого трудного дня еще не бывало, и в большой мере мы сами в этом виноваты. Выступили по сквернейшей поверхности при легком юго‑западном ветре, под парусом, на лыжах. Освещение ужасное, отчего все принимало призрачный вид. По мере того как мы шли, освещение становилось хуже, и вдруг мы очутились среди гряд. Тут мы совершили роковую ошибку — решили свернуть на восток. Шесть часов шли в надежде пройти значительное расстояние, в чем мы, кажется, не ошиблись, но в последний час убедились, что попали в настоящую ловушку. Полагаясь на хорошую дорогу, мы не убавили порций за завтраком и сочли, что все обстоит благополучно, но после завтрака попали в такой ужаснейший ледяной хаос, какой только мне случалось видеть. Целых три часа мы метались на лыжах из стороны в сторону в поисках выхода из тупика. То нам казалось, что мы взяли слишком вправо, то толкнулись слишком влево. Между тем путь становился все непроходимее. Я сильно приуныл. Были минуты, когда казалось, что найти выход из этого хаоса почти невозможно. Наконец, рассудив, что должен быть выход налево от нас, мы кинулись туда. Но там оказалось еще хуже, еще больше льда и больше трещин. Лыжи мешали. Пришлось их снять. После этого мы ежеминутно стали попадать в трещины. Великое счастье, что все обошлось без беды. Наконец, по направлению к земле увидели более пологий склон. Направились в ту сторону, хотя знали, что до того места от нас очень далеко. Характер местности изменился: вместо неправильно испещренной трещинами поверхности пошли огромные провалы, туго набитые льдом, переходить через которые было очень трудно. Мы измучились, но все же шли вперед и к 10 ч вечера выбрались‑таки.

Теперь я пишу после 12‑часового перехода. Думаю, что сейчас мы более или менее на верном пути, но до склада еще немало миль, поэтому пришлось уменьшить рационы. Из трех оставшихся у нас порций пеммикана мы сделали четыре. Если завтра не подвинемся сильно вперед, придется пожертвовать вторым завтраком. Сегодняшний день послужил испытанием нашей выносливости и способности довольствоваться скудным ужином после таких трудов.

Испытание мы выдержали хорошо.

С глетчера подул хороший ветер, очищает небо и дорогу. Дай бог, чтобы он продержался завтра. Долго спать не будем, поднимемся завтра пораньше.

Понедельник, 12 февраля. Лагерь 26. Находимся в очень критическом положении. С утра все шло хорошо, и мы проделали изрядное число миль по сносной дороге. За два часа до завтрака нас порадовал вид лагеря, в котором мы ночевали 18 декабря, на другой день после того как заложили склад. Это свидетельствовало, что мы находимся на верном пути. После завтрака, подкрепившись чаем, двинулись вперед, в полной надежде пройти остальное расстояние, но, по роковой случайности, мы забрали слишком влево, потом поднялись на гору и, усталые, измученные, угодили в лабиринт трещин и расселин. Из‑за разногласия во мнениях относительно направления мы после этого немало блуждали, пока, наконец, в 9 ч вечера не очутились в самом худшем месте из всех. После нового совещания решили тут ночевать. И вот сидим сейчас, поужинав очень скудно. Провизии в мешке осталось всего на один раз, а местонахождение склада под сомнением. Во что бы то ни стало завтра должны туда дойти. Пока же мы бодримся через силу. Ясно одно — попали в тиски. К счастью, до настоящего времени мы питались все же хорошо. Дай‑то бог, чтоб завтра была хорошая погода.