Коммодор Хорнблауэр - Сесил Форестер (1945)

Тринадцатидюймовые бомбы не относились к боеприпасам, запас которых легко пополнить на Балтике и не было необходимости расходовать их по батарее, которая уже была приведена к молчанию и, по крайней мере на время, стала абсолютно бесполезной. Затем, как и ожидал Хорнблауэр, французы сделали ответный ход. Из-за дальнего холма появилась батарея полевой артиллерии, шесть пушек, с минутными интервалами, двинулись к берегу, раскачиваясь и подпрыгивая на передках. Почва была все еще болотистой, так как лето еще полностью не вступило в свои права, чтобы поля просохли, поэтому полевая артиллерия, увязая в грязи по самые оси, продвигалась к своей цели очень медленно.

— Сигнал: «Изменить цель», — приказал Хорнблауэр.

Теперь наблюдать места падения снарядов было невозможно, так как бомбардирские кечи вели перекидной огонь через дамбу. Конечно, попадут они в цель или нет — дело случая, однако Хорнблауэр полагал, что артиллерийский парк и склады шестидесятитысячной армии, ведущей регулярную осаду, должны быть достаточно велики по площади и переполнены солдатами; достаточно было бы даже нескольких удачно упавших бомб. Первая полевая батарея достигла уреза воды; лошади завернули, передки снялись, оставив пушки аккуратно установленными на одинаковых интервалах и направленными на бомбардирские кечи.

— «Гарви» сигналит, что он меняет цель, сэр, — доложил Джерард.

— Очень хорошо.

«Гарви» выстрелил по батарее; на пристрелку не понадобилось много времени. Полевые пушки, стоящие довольно далеко одна от другой в длинной вытянутой линии, не были слишком удобной целью для мортир, даже не смотря на то, что теперь места падения бомб были в зоне прямой видимости. Вторая батарея расположилась на фланге первой и — в подзорную трубу через узкую бухту Хорнблауэр хорошо различал все новые и новые пушки, которые подвозили к берегу, чтобы поставить бомбардирские суда под перекрестный огонь. Одна из бомб с «Гарви» разорвалась совсем рядом с одной из пушек; скорее всего, перебив всех людей из прислуги, однако само орудие по-прежнему стояло на колесах. Другие пушки открыли огонь, дымки лениво потекли из их стволов. С другой стороны бухты другие батареи также начали стрельбу, хотя дистанция была весьма значительной для полевой артиллерии. Не было никакого смысла продолжать подставлять бомбардирские кечи под огонь с берега; у Макдональда двести полевых орудий, а кечей только два.

— Сигнал: «Прервать акцию» — приказал Хорнблауэр.

Теперь ему казалось, что он отдал эту команду слишком поздно. Казалось, что прошли века, прежде чем бомбардирские кечи выбрали якоря. Нетерпеливо ожидая, Хорнблауэр видел, как ядра, летевшие с берега, поднимали вокург них всплески. Он видел, как весла, показавшиеся из бортов лихтеров, зачерпнули воду, разворачивая корабли, как на мачтах забелели паруса и неуклюжие сооружения начали медленно выходить из под обстрела, сильно дрейфуя под ветер, что заставляло их двигаться боком, подобно крабам. Хорнблауэр с облегчением обернулся и встретился со взглядом губернатора, который молча простоял, наблюдая всю операцию в огромную подзорную трубу, конец которой покоился на плече терпеливо замершего адьютанта, спина которого, должно быть, уже онемела от неподвижности.

— Отлично, сэр, — воскликнул губернатор, — Благодарю вас, сэр, от имени Его Императорского Величества. Россия весьма благодарна вам, сэр и город Рига также.

— Благодарю вас, ваше превосходительство, — сказал Хорнблауэр.