Homefront. Голос свободы - Раймонд Бенсон, Джон Милиус (2010)

В первой листовке призывали население переезжать к «центрам выдачи еды», говорили, что действует программа помощи беженцам, призванная обеспечить людей едой, одеждой, крышей над головой и прочими необходимыми вещами. Скорее всего, корейцам банально понадобились рабочие руки. Там же утверждалось, что между США и Кореей налажен процесс «мирного обмена» и что узкоглазые прилетели к нам «помогать».

Ну-ну.

Какую бы программу ни придумали корейцы, не хотел бы я в ней участвовать.

Все это было бы даже смешно, не будь так страшно. Автору текста не помешало бы подучить английский язык. Вот, например, одно предложение: «Ванные расходы перемещательны в ближайший супермаркет хранильные участки чистого счастья». Что за хрень?

В марте с самолетов бросали книжечку на двенадцать листов в целлофановой упаковке. Хоть и легкая, попадет такая по голове – мало не покажется. Обложка красная, на ней изуродованный корейским гербом флаг США, называется: «ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА АМЕРИКИ: КЛЯТВА ВЕРНОСТИ И СПРАВОЧНИК АССИМИЛЯЦИИ». Полная хрень. Писал ее, кажись, «Комитет по содействию освобожденным народам» с целью «возродить величие Америки». Внутри нашлась клятва верности, которую должен заучить наизусть каждый американец. А еще дебильные фотографии корейских солдат, надзирающих за «счастливыми» американскими семьями, и «дружелюбных» корейских врачей и бизнесменов, якобы готовых прийти на помощь. И список новых праздников, в том числе день рождения Ким Чен Ына, день рождения его отца, его деда и так далее. И новые правила, например, комендантский час для местного населения. А в конце «полезные фразы» на корейском. Впрочем, на мой вкус, в них слегка перебрали с покорностью. Нет у меня желания говорить по-корейски «подчиняюсь вашим требованиям».

Хотя бы английский стал почище.

Я ждал, что в любой момент набегут корейцы и займут базу под свои нужды. Но по неизвестной причине их все не было… до начала мая. Наверное, за разграблением действующих военных баз до заброшенной просто не доходили руки.

Поскольку Твентинайн-Палмс закрыли много лет назад, корейцы, должно быть, решили, что здесь нет ничего интересного. Теперь им понадобились сами казармы, чтобы размещать многочисленных солдат.

Второго мая после обеда раздался грохот танков и топот ног. В бинокль я увидел, как армия движется от города в мою сторону. Надо было сваливать, да побыстрее.

Я удачно заранее собрал тревожный рюкзак, с запасом воды и еды, аптечкой, сменной одеждой (камуфляжной, естественно), автоматом и боеприпасами. Схватив его, я бросился к противоположному краю базы. Повезло, что догадался взять с собой кусачки. Пока корейцы взрывали ворота на юге, я прорезал себе дыру на севере. Ускользнув из ловушки, я побежал на северо-восток прямо в пылающие объятия пустыни Мохаве.

Бродил там две недели.

Боже, теперь-то мне ясно, какую глупость я совершил. Бывали дни, когда я мечтал попасть в плен. Чуть не помер, честное слово. Еда кончилась через пять дней, а вода через десять. Оп – и нету. А я заблудился. Где я – хрен знает. Вокруг горы, песок, грязь, кактусы, колючие кусты, змеи и пауки, громадные муравьи и мой старый знакомый, стервятник, так и вьется над головой. Знает, сволочь, что если будет терпелив, то полакомится моим мяском. Не выйдет! Слышь, стервятник, не выйдет!

И палящее солнце. Господи, не знал, что оно умеет быть таким жарким. Днем я спал в дырах среди скал, а по ночам шел. Холодно было – зуб на зуб не попадал.

Как-то раз подстрелил зайца. Сумел добыть огонь и сожрал зверушку. Вроде бы освежевал, как мог, но все равно замаялся выплевывать клочья шерсти. Хреновый из меня зверобой. Не обучен я выживать в пустыне. Импровизировал на ходу, если понимаешь, о чем я. А гадский стервятник, там у себя на верху, небось, ржал надо мной.