Беззаботные годы - Элизабет Джейн Говард (1990)

К этому моменту она уже успела надеть пояс для чулок, нижнюю кофточку и юбку, трикотажные панталоны, ажурные камвольные чулки кофейного цвета и коричневые броги, которые Тонбридж полировал, пока они не приобретали оттенок паточных ирисок. Сегодня она решила выбрать синий (ее излюбленный цвет) костюм из джерси с новой шелковой блузкой Macclesfield – голубой в синюю полоску. Расчесав волосы, она собрала их в свободный пучок и, не глядя в зеркало, заколола его на затылке. На запястье она застегнула золотые часы, подарок Брига на двадцать один год, к лацкану приколола гранатовую брошь – подарок С. на день рождения вскоре после знакомства. Эту брошь она надевала каждый день и не признавала других украшений. Наконец она нехотя оглядела себя в зеркало. Ее кожа была нежной и чистой, в глазах светились ум и чувство юмора, и ее, в сущности, милое, но ничем не примечательное лицо, напоминавшее бледного шимпанзе, как она порой шутила, выглядело совершенно естественно и свидетельствовало о полном отсутствии тщеславия. Рейчел подсунула маленький белый платочек под цепочку наручных часов, собрала списки, накопившиеся за предыдущий день, и спустилась к завтраку.

Изначально дом был небольшим фермерским, построенным ближе к концу XVII века в типичном суссекском стиле, с штукатуркой и балками фасада, доходящими до второго этажа, облицованного розовой плиткой внахлест. От него уцелели лишь две маленькие комнаты внизу и крутая узкая лестница напротив входной двери между ними, ведущая к трем спальням, соединенным двумя уборными. В те времена владельцем дома был некий мистер Хоум, потому дом и звали просто – Хоум-Плейс. Примерно в первом десятилетии XIX века коттедж преобразился в жилище джентльмена. Два больших крыла, пристроенных по обеим сторонам от него, заняли две из трех сторон квадрата и были возведены из камня медового оттенка, снабжены просторными эркерами и крышей из гладкого голубоватого шиферного сланца. В одном крыле разместились просторная гостиная, столовая и третья комната, назначение которой менялось, в настоящее время ее отвели под бильярдную; в другом крыле хватило места кухне, залу, судомойне, буфетной, кладовке и винному погребу. Благодаря перестройке на первом этаже появилось также еще восемь спален. Владельцы Викторианской эпохи завершили застройку северной стороны квадрата рядом маленьких темных комнат, где жили слуги, хранились обувь и охотничьи ружья, помещался огромный и шумный котел-бойлер, еще одна ванная и ватерклозет внизу, а также детские наверху, вместе с уже упомянутой ванной. Итогом этих архитектурных притязаний стала беспорядочная мешанина помещений, сосредоточенных вокруг холла с лестницей, взбегающей на открытую галерею, которая вела к спальням. Эту открытую лестничную клетку с потолком почти под самой крышей освещали два стеклянных купола, которые в дождь немилосердно протекали в предусмотрительно подставленные снизу ведра и собачьи миски. Летом там царила прохлада, а в остальное время года – лютая стужа. Нижние комнаты отапливались дровяными и угольными каминами, они имелись и в некоторых спальнях, но Дюши считала их излишней роскошью, кроме как для больных. Ванных комнат было две: одна для женщин и детей на втором этаже, другая – для мужчин (а раз в неделю и для слуг) на первом. У слуг была своя уборная, остальные домочадцы пользовались двумя прилегающими к ванным. Горячую воду для спален набирали над раковиной для горничных на верхнем этаже и каждое утро разносили по комнатам в дымящихся медных бидонах.