Сад надежды - Хизер Берч (2017)

Глава 5. Письмо

От неожиданности Чарити сама чуть не упала.

– Дядя Гарольд?

Так, значит, она не ошиблась, увидев дедушкины глаза. Такие же миндалевидные, такого же неяркого голубого оттенка, цвета весенней синевы, и теплые, как налитые солнцем ягоды.

Какое-то время они смотрели друг на друга, и Чарити буквально видела, как гость ищет знакомые ему детские черты в стоящей перед ним молодой женщине.

– Чарити?

Она шагнула ближе и крепко обняла его за шею. Зажмурилась и почти – почти – поверила, что прижимает ее к себе дедушка. Это успокоило, и в то же время боль стала сильнее. Из горла вырвались рыдания, идущие из самой глубины души. Никто кроме дяди Гарольда не смог бы понять, что́ Чарити потеряла со смертью деда.

У самого уха что-то зашуршало. Письмо. То самое, которое привело его сюда. Гарольд на миг отпустил девушку, сунул письмо в карман и вновь принялся гладить ее по волосам, пытаясь успокоить. Вообще-то она была не из тех, кто черпает силы от прикосновений другого человека. Выросшая с матерью, которая редко проявляла чувства, Чарити не нуждалась в объятиях. Однако бабушка и дедушка всегда были щедры на подобные проявления любви, и сейчас она скорее умерла бы, чем оторвалась от Гарольда.

И вдруг Чарити вздрогнула. Гарольд сказал, что хотел бы поговорить с Джорджем. Ничего не знает?.. Чарити отпрянула. Она должна сообщить ему о смерти брата. Но лишь беззвучно шевелила губами, не в силах подобрать ни слова.

Гарольд зажмурился, морщины на лбу углубились. Губы сжались в тонкую линию, и он затряс головой. Потом распахнул глаза и произнес:

– Я опоздал.

Такой печали в голосе Чарити еще не приходилось слышать. Слова сорвались с его губ и упали вниз, на пол веранды, как бомбы.

Силы оставили Чарити, и мир расплылся перед глазами.

– Он… он…

Гарольд с силой сжал ее плечо:

– Он умер.

Чарити кивнула, пытаясь снова не расплакаться. Она просто не могла оторваться от человека, которого не видела двадцать лет. Но когда он поднял голову и посмотрел ей в глаза, ее охватило другое чувство, свежее, как утренний дождь, и необычное, как морская раковина. Она ощутила через дядю Гарольда связь с дедом. Словно какая-то часть его вернулась домой. Потрясенная, Чарити перевела взгляд на чемодан гостя. Он останется здесь… по крайней мере, на время. Над ней распустились паруса надежды.

Узнав о смерти брата, Гарольд решил было уехать, однако Чарити настояла, чтобы он остался на ночь. Она отвела его освежиться в ванную на первом этаже, а чемодан отнесла в одну из спален наверху. Без чемодана не сбежит, твердила она себе, выключила в спальне свет, закрыла дверь и решила не говорить Гарольду, в какой комнате его вещи.

Пусть это ребячество, но потеря дедушки была для Чарити внезапной, и она отказывалась отпустить дядю скоро. Им нужно о многом, об очень многом поговорить.

Слушая шум воды в ванной рядом с кухней, Чарити сварила кофе и достала из буфета две чашки. Провела пальцами по безукоризненно гладкой поверхности – только дедушка так умел, ее работы никогда не отличались подобным совершенством. Она в лучшем случае ремесленник, а вот дедушка разговаривал с глиной, знал ее секреты.

Дядя Гарольд вошел в кухню и сел у массивного деревянного стола. К кофе они не притронулись.

– Старая добрая кухня… А здесь уютно, как раньше. Чарити, ты молодец.

– Я приехала недавно. Это дедушкина заслуга, – покачала головой Чарити.

Гарольд опустил глаза:

– Как давно он умер?

– Чуть больше месяца назад.

Гарольд помотал головой, глядя ей в глаза:

– Нет. Не может быть.

Он провел рукой по лицу и извлек письмо из кармана брюк. Чарити невольно подалась вперед, пытаясь рассмотреть надпись на конверте.

– Письмо опустили в мой ящик неделю назад, а дата на штемпеле проставлена за несколько дней до того. Я достал письмо из ящика сегодня утром.