Люкке - Микаэла Блэй (2015)

Очевидно, она задремала после душа. Она помнила, что легла на кровать, обмотавшись сырым полотенцем, чтобы дать отдых глазам. А сейчас уже восемь. Значит, она проспала почти три часа.

Она медленно встала и сделала несколько шагов. Ноги ныли после вчерашних поисков.

Из-под одеяла раздалось жужжание. Она стала лихорадочно искать телефон и, в конце концов, нашла его под подушкой.

– Хелена. – После вчерашнего крика у нее почти пропал голос, и было больно глотать.

– Привет, это Юнас Ватт из «Афтонбладет». Извини, если я не вовремя…

– «Афтонбладет»? – У нее совсем пропал голос. Она откашлялась, чтобы вернуть его. – Так ты из газеты?

– Да, именно. Самая большая вечерняя газета в Швеции. Извини, что звоню так рано, – продолжил он. – В первую очередь прими мои соболезнования.

Сердце бешено забилось.

– Соболезнования? Что ты хочешь сказать? Разве полиция нашла ее? Она…?

– Нет, нет. По крайней мере, мне это неизвестно. Извини, если не так выразился, я хочу сказать, что нам жаль, что ваша дочь пропала. Мы хотим сделать все, что в наших силах, чтобы помочь ее найти, и мы заметили, что наши читатели горят желанием помочь. Поэтому хотим тебя спросить: а ты не хочешь вести для нас блог, чтобы читатели могли следить за поисками?

– Что?

– Тебя, должно быть, испугало слово «блог», но обычно это не занимает много времени. Ты можешь рассказывать мне, а я буду записывать. Мы называем это «блогом» главным образом для читателей. Понимаешь ход моих мыслей?

– Блог?

– Да, именно, – подтвердил журналист.

– Ты что, шутишь?

– Нет, вовсе нет, разреши мне объяснить…

Не дав ему продолжить, она положила трубку.

У нее зачесались руки. Потом плечи. Она неистово чесалась, одновременно листая пропущенные звонки – ни одного знакомого номера.

Она прослушала сообщения на автоответчике. У нее хотели взять интервью шесть различных газет и сайтов.

Теперь у нее чесалась вся спина.

Хелена надела халат и пошла на кухню. Выдвинула верхний ящик под мойкой. Она жила в этой квартире почти четыре года, но так и не привинтила ручки к белым дверцам. Несмотря на большое количество попыток, ящики так и оставались без ручек. И она привыкла.

Ящик был доверху забит. Она перебрала несколько коробочек и баночек, пока не нашла альведон. Потом ей попался никотинелл, и она быстро засунула в рот две жвачки. Открыла буфет и достала муку, сахар, гречку и пачку заготовки для кекса, срок годности которой истек несколько месяцев тому назад. Она все собиралась заняться выпечкой вместе с Люкке, но не хватало времени. Хелена дотянулась до задней стенки буфета – а вдруг там осталась пачка сигарет? Она пошарила рукой, но ничего не нашла.

Вместо этого взяла две таблетки альведона, запрокинула голову и проглотила их, не запивая.

Подойдя к окну, выглянула на улицу Нюбругатан. Никого. В это субботнее утро все еще спали. Словно ничего не случилось. Дождевая вода лилась вниз по слегка покатой улице.

Тело все еще зудело, и на руках алели расчесы.

Хелена хотела было позвонить в полицию, но передумала. Может быть, лучше позвонить Харальду.

Всю ночь они искали Люкке и прекратили поиски только в четыре утра. Харальд поехал домой к своей семье, а Хелена поехала к себе домой. Она огляделась и тотчас вспомнила об электронном письме.

Его надо уничтожить.

Она выбежала в холл и села за маленький письменный стол, такой же узкий, как и ее лэптоп.

Они жили в маленькой трехкомнатной квартире. Спальня Люкке, ее собственная спальня и маленькая гостиная. Это все, что они могли себе позволить.

Когда они развелись, она получила от Харальда четыре миллиона. Вот ее стоимость. Ее ценник. Большие деньги, но только не для Харальда. Сумма никак не отразилась на его кошельке, и тем не менее он не пожелал дать ни ей, ни хотя бы Люкке, больше.