Можно ли умереть дважды? - Лейф Г. В. Перссон (2016)

– Он хотел навязать нам прокурора в качестве руководителя расследования. Болтал о каком-то новом правиле, согласно которому надо сразу же подключать их, когда дело касается тяжкого преступления. Что бывший социальный работник может понимать в юриспруденции?

– Да, он, похоже, что-то не так понял, – предположил Бекстрём. – Можешь передать ему привет от меня. И что там относительно другого? Ты вроде хотела вернуть долг?

– Точно, – подтвердила Утка и улыбнулась. – У меня есть предложение, которое, по-моему, тебе понравится. Не возражаешь, кстати, если я возьму себе пива?

«А разве у меня есть выбор?» – подумал Бекстрём и мотнул головой в направлении кухни.

– А ты ничего не хочешь? – спросила Утка Карлссон. – Я могу смешать тебе водку с тоником.

– У меня уже есть, как видишь. – Бекстрём поднял свой стакан.

«Она, наверное, считает меня глупее ее, – подумал он. – Собственный рецепт Утки – половина водки, половина рогипнола и капля тоника сверху, забудь об этом».

Вернувшись через пару минут из кухни, Утка принесла с собой поднос с пивом, разной ерундой на закуску, бутылкой его лучшей водки и чем-то подозрительно напоминавшим водку с тоником, лимоном и льдом.

– На случай, если ты передумаешь, – объяснила она и показала на стакан с коктейлем. – Потом я обнаружила, что немного голодна. Взяла немного оливок и хамона. Вполне нормально для меня. Я рада, что ты не купил массу сырных палочек. Это же чистый яд.

«Хотя очень вкусно», – подумал Бекстрём, у которого целая коробка палочек лежала в кладовке, и у него даже мысли не возникало поставить ее в холодильник.

– Не против, если я плесну себе немного водки? – спросила Утка, налив приличную порцию в рюмку. – У нас же впереди выходные.

– Конечно, конечно, – ответил Бекстрём и внезапно почувствовал себя усталым. – У тебя есть какое-то предложение, о котором ты собиралась рассказать…

– Я как раз перехожу к этому. За нас, Бекстрём. – Утка подняла свою рюмку и опустошила ее за один раз, запрокинув голову, а потом сделала большой глоток пива, вдохнула глубоко от удовольствия и в довершение всего стерла остатки пены с губ тыльной стороной ладони.

«Женщина всегда остается женщиной», – подумал Бекстрём и сделал пару больших глотков из своего стакана.

– Твое предложение, – повторил он.

По расчетам Утки, она оставалась должна Бекстрёму не больше миллиона. Кое-какие проценты и часть суммы уже ведь все равно заплатила, хотя, пожалуй, не делала это ежемесячно, как обещала. По ее мнению, все слишком затянулось, и она придумала способ, как ускорить процесс.

– И каким образом? – поинтересовался Бекстрём.

«Наконец дело сдвинется с места», – подумал он.

– Натурой, – ответила Утка и широко улыбнулась. – Поскольку и знаю тебя, и фактически единственная, кому ты нравишься. Слишком много ненависти и любви между нами, как ты наверняка заметил, поэтому я решила, что ты должен получить скидку. Тысяча крон за раз, Бекстрём. Плюс, а это маленький бонус, который я могу предложить, все ролевые игры, ну, ты знаешь… Вся программа, начиная от непослушной школьницы в белой блузке, клетчатой юбке и гольфах и с собранными в два маленьких конских хвостика волосами. Также у тебя будет медсестра или строгая хозяйка – кожа, латекс, цепи, плетки, весь набор. Ты сможешь даже получить массаж от простатита, если захочешь. Тысячу раз. А когда мы закончим с этим делом, и поскольку, по моему глубокому убеждению, тебе уже некуда будет деваться, ничто не помешает нам пойти дальше, заключив соглашение более личного свойства.

«Эта дамочка не поддается никакому описанию, – подумал Бекстрём. – Там, где у обычных, нормальных и приличных людей находится совесть, там, где они хранят свою мораль, у нее лишь бездонная черная дыра, с духовным содержимым, которое до смерти напугало бы даже чокнутого французского дворянина, очевидно придумавшего всю эту грязь и пошлость».

– Тысяча крон, – повторил он.