Сердце заколотилось с новой силой, но Рэй собрался с духом.

— Вот и моя очередь. Думаю, мы все понимали, что это вопрос времени. — Он повернулся к Эйлин, пытаясь удержать голову прямо и встретиться с ней взглядом. — Эйлин, мы прожили вместе двадцать два года. Спасибо тебе.

Он хотел усмехнуться Хелен, но издал только сдавленный хрип.

— Хелен, мы знакомы всего неделю, но я… — Он чуть не сказал, что до смерти ее не забудет, но до смерти оставалось от силы несколько дней.

Ему предстоит сидеть тут и умирать от жажды. Но сначала на его глазах умрут Эйлин и Хелен.

Казалось, сердце сейчас выпрыгнет. До этого момента Рэй был уверен, что не питает иллюзий, но, видимо, в глубине души надеялся, что попал в редкие три процента.

Он выругался, с трудом шевеля каменеющим языком.

Кивание замедлилось, затем прекратилось. Рэя парализовало окончательно.

Зря он сел рядом с Хелен: так ее совсем не видно. Только боковым зрением удавалось смутно различить ее профиль.

По руке поползла муха. Лапки мучительно щекотали кожу, но согнать назойливое насекомое не было шансов. Так же, как и управлять процессом дыхания — грудная клетка монотонно расширялась и сокращалась; нельзя было дышать быстро или медленно, поверхностно или глубоко.

В приступе странной клаустрофобии Рэю захотелось закричать во все горло и, размахивая руками, бежать прочь с этого жуткого безмолвного пикника, но тело не слушалось, только механически работали легкие.

Он поймал на себе взгляд Эйлин. Интересно, о чем она думает?

Сожалеет об измене? Хочет побыть с Рэем наедине? Она посмотрела вверх — не то на пальмы в глубине двора, не то на пролетающую мимо птичку, завидуя ее свободе.

Рэй скосил глаза влево, силясь увидеть Хелен, но с трудом разглядел нечеткий силуэт. И все-таки она здесь. Раньше он не смел и мечтать, что умрет, пусть и мучительно, рядом с Бэтгерл.

Он постарался сосредоточиться на этой мысли, чтобы заглушить разъедающий душу страх. Хелен оказалась совсем не такой, как он себе представлял. Неудивительно, ведь Бэтгерл — вымышленный персонаж.

* * *

Текущая по ногам теплая струя застала его врасплох. Рэй смутился.

Сгущались сумерки. Скоро на небе загорятся звезды. Страшно даже представить, что может присниться в такую ночь.

Эйлин снова смотрела на него. Как будто хотела сказать нечто важное, о чем думала с тех пор, как ее парализовало. А может, у Рэя просто разыгралась фантазия.

Она скосила глаза немного правее его плеча.

— А чтоб его!.. Я надеялся, что тебя пронесет. — Уолтер подошел ближе и, помолчав, смахнул со щеки слезу. — Сочувствую, дружище.

Заметив Хелен, он нахмурился, а затем вытаращил глаза.

— Боже правый! Вот это номер! Жаль, ты уже ничего не расскажешь — я бы послушал эту историю! — Он скрестил руки на груди и посмотрел на Рэя, затем обернулся к Эйлин. — Попробую сам догадаться.

Рэй напрягся в надежде преодолеть паралич и открыть рот.

— Похоже, я из числа «счастливчиков», — пробормотал Уолтер. — Мне, конечно, грех жаловаться — вам куда тяжелее, — но никакого счастья я не чувствую. Лучше умереть самому, чем видеть, как адски мучаются все мои близкие. — Он закрыл рукой рот и всхлипнул. — Ну-ка, давай. — Уолтер подхватил Рэя под мышки и поднял на ноги. Когда он убрал руки, Рэй ожидал, что сейчас рухнет обратно в кресло, но мышцы ног пришли в тонус и удержали его в вертикальном положении.

Уолтер вернулся к Хелен и повел ее к Рэю. Она шагала легко и грациозно, как ни в чем ни бывало. Он положил ее правую руку Рэю на плечо, а левую поднял выше и вложил ему в ладонь.

— Это все, на что я способен. Мне шестьдесят девять, я не смогу вечно кормить и переодевать всех соседей. И даже не знаю, нужно ли вам это. — Не сдерживая слез, Уолтер опустил левую руку Рэя на бедро Хелен. — Вот так.

Затем он поставил в танцевальную позицию Эйлин и Джастина.