Переломленная судьба - Дун Си (2015)

Ван Чанчи выглянул на улицу, убедился, что там больше никого нет, и заказал для Лю Цзяньпина тарелку рисовой лапши с мясом. Они уселись на улице и стали есть.

– Где ты взял деньги? – спросил Лю Цзяньпин.

Ван Чанчи ничего не ответил. Склонившись над тарелкой, он в несколько глотков прикончил свою порцию рисовой лапши. Сначала он думал, что закажет добавку, но поскольку теперь вместе с ним был Лю Цзяньпин, он оставил эту идею.

– А почему ты никуда не идешь зарабатывать деньги? – спросил Ван Чанчи.

– Я отработал тут больше ста пятидесяти дней. За это время я износил три комплекта одежды, истоптал две пары башмаков, сменил четыре слоя кожи. Как же я могу теперь взять и молчком уйти?

– То есть ты ждешь, что у Хэ Гуя проснется совесть? А я вот не верю, что он вернется и выплатит нам деньги.

– Тут столько рабочих протестует, значит, в соответствующих структурах это дело так не оставят.

– Я уже ходил в соответствующую структуру, – подхватил Ван Чанчи. – Сначала у них на входе было не протолкнуться, а сейчас – практически никого и нет. После того как схватили нескольких погромщиков, все перепугались, стали умнее и успокоились. Теперь сидят себе тихонечко под деревьями у дороги и осторожно напоминают шныряющим туда-сюда служащим, что, мол, кое-кто задерживает зарплату рабочим-мигрантам. Но служащих это не волнует. На входе или выходе из учреждения большинство из них просто ускоряют шаг. Те, кто ездит на машинах, поднимают стекла, а те, кто на велосипедах, – изо всех сил крутят педали. Если не будет проверки сверху, этим вопросом никто серьезно не займется. Их вполне устраивает, что рабочие сидят под деревьями, они там никому не мешают. Говорят, что кто-то там из руководства показывался, пытался все разъяснить, даже сказал, что они как раз занимаются этим делом и вот-вот примут какое-то решение. Однако прошло уже двадцать с лишним дней, а решение почему-то так и не принято. Либо проблема сложная, либо возникли какие-то препоны. Чем больше они тянут время, тем меньше к ним приходит рабочих, ведь среди них нет людей зажиточных. Кому не на что жить, тот вынужден отступить. Если же к концу останется три-четыре человека, то проблема разрешится сама собой.

– А зачем ты тогда вернулся на стройку, раз так настроен? – спросил Лю Цзяньпин.

– Чтобы накопить сил, – ответил Ван Чанчи.

Спустя неделю, когда Ван Чанчи смог поднять кирпич одной рукой, он почувствовал, что его силы восстановлены. В тот вечер он направился в жилой комплекс «Парящий дракон». Заметив, что у подъезда номер два на пятом этаже с двух сторон горит свет, он осторожно поднялся наверх. Подойдя к квартире номер пятьсот восемь, он остановился, набрал полную грудь воздуха и нажал на звонок. Через минуту дверной глазок на железной двери сверкнул и снова померк. Не дождавшись последующей реакции, Ван Чанчи еще несколько раз нажал на звонок. Дверь чуть приоткрылась, за ней показался молодой парень в пижаме и спросил:

– Тебе кого?

– Линь Цзябая, – ответил Ван Чанчи.

– А ты кто?

– Я вместо него сидел в тюрьме.

Парень нахмурился и, сказав, что Линь Цзябая нет дома, закрыл дверь. В тот момент, когда закрывалась дверь, Ван Чанчи хотел было толкнуть ее и войти внутрь, но ему помешала висевшая на двери цепочка. Ван Чанчи снова несколько раз нажал на звонок, но никто ему больше не открыл. Усевшись на пол, он уставился на железную дверь, словно переживал, что она от него сбежит.

Не прошло и получаса, как сюда подоспел Хуан Куй. Он отдал приказ двум своим подручным, те взяли Ван Чанчи, спустили вниз, запихали его в джип и привезли к офису на улице Сяохэцзе. Дверь машины открылась, Ван Чанчи втолкнули в помещение.

– Тебе жить надоело? – напустился на него Хуан Куй.

– Та стройка, на которой я работал, принадлежит Линь Цзябаю? – спросил в свою очередь Ван Чанчи.

– И что с того?