– Три счастливых года в браке, – радостно сообщил Артур, махая рукой далекой фигурке супруги. – Остальные тридцать два тоже были не так уж и плохи, но готовить капусту она совсем не умеет.

– Правда? – спросил Вильям и, будто бы во сне, упал вперед.

Очнулся он на земле, как и ожидал, но все еще в трехмерном состоянии, чего не ожидал совсем. «Я живой!» – вдруг осознал Вильям. Одним из оснований для такого вывода послужило лицо склонившегося над ним капрала Шноббса из Городской Стражи. Вильям считал, что прожил сравнительно праведную жизнь, а значит, никак не заслуживал того, чтобы, умерев, увидеть перед собой существо с лицом капрала Шноббса. Шнобби был худшим, что когда-либо постигало стражнический мундир. Если не считать чаячьего помета.

– А, ты в порядке, – несколько разочарованно произнес Шноббс.

– Чувствую… слабость, – пробормотал Вильям.

– Если хочешь, могу сделать тебе искусственное дыхание. Рот в рот, – с готовностью предложил Шноббс.

Все мышцы Вильяма непроизвольно сократились и вздернули тело в вертикальное положение так резко, что на мгновение его ноги оторвались от земли.

– Мне уже гораздо лучше! – заорал он.

– Нас обучили этому дыханию, а попробовать на практике так ни разу и не довелось…

– Я совершенно здоров! – завопил Вильям.

– …Но я практиковался на руке и всякой всячине…

– Никогда не чувствовал себя лучше!

– Старина Артур Тогось частенько выкидывает подобные фокусы, – продолжал Шнобби. – Сшибает деньжат себе на курево. Он так ловко спустил тебя вниз, что все даже захлопали. Надо же, старик, а как скачет по водосточным трубам…

– Он что, правда?.. – Вильям ощутил какую-то странную пустоту внутри.

– А когда тебя стошнило, так ва-аще. С высоты четырех этажей. Прям Краепад. Очень впечатляюще. Жаль, никто не догадался сделать иконографию…

– Мне пора! – закричал Вильям.

«Должно быть, я схожу с ума, – думал он, торопливо шагая к Тусклой улице. – И зачем я туда полез? Это ведь совсем не мое дело. Впрочем, если подумать… Похоже, что теперь мое».

– Ну, чо теперь? – спросил господин Тюльпан и рыгнул.

Господин Кноп приобрел карту города и в данный момент внимательно ее изучал.

– Мы с тобой не какие-нибудь старомодные бакланы, господин Тюльпан. Мы – мыслящие люди. Мы учимся. И учимся быстро.

– Так чо теперь-то? – повторил господин Тюльпан, тщетно пытаясь поспеть за ходом мысли господина Кнопа.

– А теперь… Мы заручимся некими гарантиями. Это наша первостепенная задача. Не хочу, чтоб этот законник и дальше держал нас за горло. Мне это не нравится. А, вот это где. По другую сторону Незримого Университета.

– Мы что, за магией собрались? – изумился господин Тюльпан.

– Не совсем за магией.

– Ты ж сам сказал, что этот город, ять, полный отстой.

– Ну, в нем все же есть кое-что положительное, господин Тюльпан.

Господин Тюльпан улыбнулся.

– А ведь ты, ять, прав, – сказал он. – Пошли снова в Музей Диковинностей?

– Не сейчас, господин Тюльпан. Сначала дело, а развлечения потом, – провозгласил господин Кноп.

– А я хочу туда прямо, ять, сейчас!

– Потом. Потом. Ты можешь потерпеть двадцать минут, не взрываясь?

Карта привела их к Чародейственному парку, который располагался пупстороннее Незримого Университета. Район был таким новым, что современные плоские крыши, заработавшие несколько наград Гильдии Архитекторов, еще даже не начали пропускать воду, а окна домов – ветер.