Правда. Пехотная баллада - Терри Пратчетт (1999, 2003)

Проводив Стражу взглядом, Вильям собрал Отто двумя вырванными из блокнота страницами и аккуратно поместил прах в сумку, которую Отто обычно использовал для переноски своей аппаратуры.

А потом до него вдруг дошло, что он – единственный человек (Отто не в счет), получивший официальное разрешение командора Ваймса находиться во дворце, если, конечно, слова «кухни вон там» можно было трактовать как разрешение. Однако Вильям умел обращаться со словами. И говорил только правду. Тут, впрочем, следует учитывать: правдивость и честность – не всегда одно и то же.

Взяв сумку, он отыскал черную лестницу, а потом и кухню, из которой доносился шум голосов.

Слуги суетливо сновали по кухне с видом людей, которым совершенно нечего делать, но которым за это платят. Вильям бочком приблизился к рыдающей в грязный носовой платок горничной.

– Прошу прощение, госпожа, – сказал он, – не могла бы ты одолжить мне капельку своей крови… М-да, наверное, момент и в самом деле неподходящий, – задумчиво добавил он, когда служанка с криками бросилась прочь.

– Эй, что ты там сказал нашей Рене? – осведомился коренастый мужчина, поставив на стол поднос с горячими булочками.

– Ты пекарь? – в ответ спросил Вильям. Мужчина многозначительно посмотрел на него.

– А что, похож?

– Если б был похож, я б не спрашивал, – парировал Вильям.

На сей раз взгляд был не менее многозначительным, но уже с примесью уважения.

– Я задал вопрос, – упорствовал Вильям.

– Так получилось, что я мясник, – сказал мужчина. – А ты молодец, наблюдательный. Пекарь заболел. Ты кто такой, чтобы задавать тут вопросы?

– Меня прислал сюда командор Ваймс. – Вильям поразился, с какой легкостью правда превратилась в почти ложь. Главное – правильно расставить слова. Он открыл свой блокнот. – Я из «Правды». А ты…

– Что? Из этого листка? – изумился мясник.

– Именно. Так ты…

– Ха! Знаешь, насчет зимы ты полную хрень спорол. Самая холодная зима была в год Муравья. Нужно было меня спросить, уж я б тебе рассказал…

– А ты…

– «Сидни Клэнси и Сын», тридцать девять лет, Большая Мясницкая, одиннадцать. Поставщики Кошачье-Собачьих Деликатесов Ко Двору… А почему ты ничего не записываешь?

– Лорд Витинари питается кормом для животных?

– Насколько я знаю, он почти ничем не питается. Нет, я поставщик его пса. Мы на Большой Мясницкой улице, одиннадцать, продаем только самое лучшее, открыты с шести часов утра до…

– А, его пса… Понятно, – кивнул Вильям. – Э-э…

Он глянул на снующих по кухне людей. Возможно, некоторые из них могли сообщить нечто важное, а он тратит время на болтовню с поставщиком собачьего питания. И все же…

– Ты не мог бы предоставить мне небольшой образец своих деликатесов? – спросил он.

– Собираешься поместить их в свой листок?

– Да. В некотором роде. До определенной степени.

Вильям отыскал укромный уголок подальше от посторонних глаз и осторожно выжал из мяса каплю крови.

Кровь упала на горку серого пепла, прах фонтаном взметнулся вверх, превратился в облако разноцветных крупинок, а потом – в Отто Шрика.

– Ну, как получайтся картинка? – спросил он. – О…

– Кажется, ты и сам можешь нарисовать картину происшедшего, – сказал Вильям. – Э… Твой рукав…

Рукав принадлежащей вампиру куртки ныне украшал довольно унылый узор в сине-красных тонах. Таких же цвета и текстуры были ковровые дорожки, устилавшие лестницы дворца.

– Полагайт, ковер примешивайтся, – пояснил Отто. – Волнения не нужны. Частый случай. – Он понюхал рукав. – Первосортный бифштекс? Данке!

– Это был собачий корм, – ответил Вильям Правдивый.

– Собачий прокорм?

– Да. А сейчас хватай свои вещи и иди за мной.

– Собачий прокорм?