Башня из пепла - Магнат Наталья Я., Поляков Петр (2008)

Она спускалась вниз в мертвой тишине, вытянув вперед острые когти, подобно клинку, разрезая ветер. Должно быть, волк заметил тень, летящую вслед за ним, поскольку резко прибавил скорость, подгоняемый страхом. Тщетно. Он мчался изо всех сил, когда серебристая птица пронеслась над ним и нанесла удар когтями, что рассекли его мех и плоть, как десять блестящих серебряных кинжалов, и зверь споткнулся, зашатался и рухнул на землю.

Она забила крыльями и сделала круг, готовясь к новой атаке, но волк сумел подняться на ноги. Глаза зверя стали еще ярче, теперь в них горел лихорадочный огонь страха. Он закинул голову вверх и протяжно и отчаянно завыл, моля о пощаде.

Но птица не знала пощады. Она вновь устремилась вниз: когти покрыты кровью, клюв широко раскрыт. Волк ждал и с рычанием подпрыгнул, чтобы встретить ее атаку мощными зубами. Но враг был слишком силен для него.

Она легко уклонилась от его челюстей и вновь нанесла удар, рассекая его окровавленную шкуру, оставив пять новых глубоких ран, быстро наполнившихся кровью.

Во время третьей атаки волк уже был слишком слаб, чтобы бежать или хотя бы приподняться для последней схватки. Он наблюдал за ее стремительным спуском, и его мохнатое тело затрепетало перед ударом ее клюва.

Наконец затуманенные болью глаза открылись, мужчина застонал и слабо пошевелился. Наступил день, он вновь находился в лагере и лежал подле костра. Серая Элис подошла к нему и, опустившись на колени, приподняла его голову. У его губ оказалась чашка с вином. Бойс взглянул на женщину, и она увидела в его глазах удивление: он не понимал, почему остался в живых.

— Ты знала! Ты знала… кто я.

— Да, — ответила Серая Элис.

Она вновь стала собой — хрупкая маленькая, лишенная возраста женщина с большими серыми глазами, одетая в выцветшее платье. Плащ с перьями исчез, серебряные когти больше не украшали ее пальцев.

Бойс попытался сесть, поморщился от боли и вновь откинулся на одеяло, постеленное ею.

— Я думал… думал, что уже мертв, — сказал он.

— Ты был очень к этому близок, — заверила его Серая Элис.

— Серебро… Серебро так режет и жжет.

— Да.

— Но ты спасла меня, — недоуменно пробормотал он.

— Я вернулась в свой обычный облик, принесла тебя в лагерь и выходила.

Мужчина улыбнулся, хотя то был лишь бледный след от его прежней улыбки.

— Ты изменяешься по собственному желанию, — поражен-но прошептал он, — О, Серая Элис, это дар, за который я бы охотно убил!

Женщина ничего не ответила.

— Здесь слишком открытое место, — продолжал он. — Мне следовало отвести тебя в другое. Если бы я сумел укрыться… здания, лес, что угодно… тогда бы тебе не удалось так легко разделаться со мной.

— У меня есть и другие шкуры, — ответила Серая Элис. — Медведя, кошки. Местность не имеет значения.

— Понятно, — пробормотал Бойс и закрыл глаза. Когда он сумел вновь приподнять веки, на его губах появилась кривая улыбка. — Ты была так красива, Серая Элис. Я долго наблюдал за твоим полетом, прежде чем понял, что все это значит, и обратился в бегство. Я не мог оторвать от тебя глаз. Ты была так красива! Дым и серебро — и огонь в твоих глазах. В самом конце, когда я смотрел, как ты несешься на меня, я ощутил нечто похожее на радость. Лучше погибнуть от рук существа, которое так ужасно и безупречно, подумал я, чем от серебряного клинка грязного маленького мечника.

— Мне очень жаль.

— Нет! Я рад, что ты меня спасла. Я быстро поправлюсь, ты увидишь. Даже раны, нанесенные серебром, кровоточат недолго. И тогда мы сможем быть вместе.

— Ты еще слаб, — сказала Серая Элис. — Спи.

Он улыбнулся ей и закрыл глаза.

Прошли часы, прежде чем Бойс снова проснулся. Ему стало заметно лучше, раны почти затянулись. Но когда он попытался подняться, у него ничего не получилось: руки и ноги были крепко привязаны к вбитым в твердую землю шестам.