— А как он зарабатывает на жизнь? — спросила Джесси.

— Мне кажется, он живет на пособие, — предположил старый Сади Уинбрайт.

— Будь я проклят, если знаю, — заявил Пит Пьюметти. — Он наверняка не работает. Могу спорить, он гомосексуалист.

— Иногда мне кажется, что он продает наркотики, — сказал парикмахер Джеффрис, чье знакомство с наркотиками ограничивалось гамамелисом.

— Могу спорить, что он пишет порнографические романы, — утверждал Билли Пибоди.

— Он нигде не работает, — сказала Джинни Харрис. — Мы с Джессом говорили об этом. Он попрошайничает, ничего другого нам в голову не пришло.

В тот вечер, во время обеда, Джесси рассказала подруге про человека-в-форме-груши и предположениях соседей.

— Наверное, он адвокат, — сказала Анжела. — А почему тебя это так интересует?

Джесси не знала, что сказать.

— Понятия не имею. У меня от него мурашки по коже. Мне не нравится, что под нами живет какой-то маньяк.

Анжи пожала плечами.

— Так всегда бывает в больших заманчивых городах. К нам приходил кто-нибудь из телефонной компании?

— Они обещали прислать техника на следующей неделе, — ответила Джесс п. — Так всегда бывает в больших заманчивых городах.

Вскоре Джесси поняла, что ей не удастся избежать встреч с человеком-в-форме-груши. Отправившись в прачечную, расположенную в ближайшем к дому квартале, она встретила там соседа, стиравшего большую стопку полосатых трусов и испачканных синими чернилами рубашек. Он с аппетитом ел «Чиз Дуддлс», запивая их кока-колой, купленной в стоящем тут же автомате. Девушка попыталась не обращать на него внимания, но ее повсюду встречали влажная улыбка и взгляд маленьких глазок. Впрочем, он мог рассматривать не только ее, но и нижнее белье, которое Джесси засовывала в сушилку.

Однажды днем она решила зайти в кондитерский магазин, чтобы купить газету, и столкнулась там с таинственным соседом. Человек-в-форме-груши, громко чавкая, поглощал мороженое, и его ягодицы свисали со стульчика, на котором он угнездился.

— Это домашнее мороженое, — пропищал он, обращаясь к Джесси.

Она нахмурилась, заплатила за газету и поспешно вышла.

Как-то вечером, когда Анжела отправилась на свидание, Джесси взяла старый роман в мягкой обложке и вышла посидеть на крыльце, чтобы насладиться прохладным ветерком и немного с кем-нибудь поболтать. Вскоре чтение ее захватило, но потом она ощутила неприятной запах и, оторвав глаза от книги, увидела человека-в-форме-груши, который стоял совсем рядом и пялился на нее.

— Чего вы хотите? — резко спросила Джесси, захлопнув книгу.

— Вы не желаете спуститься вниз и осмотреть мое жилище? — спросил высоким плаксивым голосом человек-в-форме-груши.

— Нет, — ответила она и поспешно вернулась в свою квартиру.

Но когда через полчаса Джесси выглянула наружу, он стоял на том же самом месте, сжимая в руках коричневую сумку, и смотрел на ее окно до тех пор, пока не спустились сумерки. Жаль, что Анжелы нет дома. Обычно ее свидания продолжались довольно долго, так что Джесси предстояло пробыть одной еще несколько часов. Подруга вообще могла остаться ночевать у Дона.

Несмотря на жару, Джесси закрыла окна, проверила замок на двери и вернулась в студию, чтобы поработать, надеясь, что рисование поможет ей забыть о человеке-в-форме-груши. Кроме того, подходил к концу срок сдачи заказа.

Почти весь вечер Джесси работала над фоном и деталями платья своей героини. Потом пришла к выводу, что нужно слегка улучшить фигуру героя. Как обычно, это был темноволосый мужественный человек с волевым подбородком, но Джесси решила, что следует четче прорисовать черты лица. Работа отвлекала Джесси до тех пор, пока в замке не послышался щелчок ключа Анжелы.

Девушка убрала краски, привела студию в порядок и решила перед сном выпить чаю. Анжела стояла в гостиной, держа руки за спиной, она была слегка навеселе, на ее губах броди-ла улыбка.