Вторая книга мечей - Фред Томас Саберхаген (2011)

Митшпилер зажег налобную лампу. Этим он давал понять, что пора прекратить возникшую ссору, поскольку сражение стало неуместным. В рассеянном свете его лицо с всклокоченной бородой выглядело постаревшим и безумно усталым. Нижняя челюсть дрожала от страха и волнения. Он стоял в центре пещеры и смотрел на полупрозрачный барьер входного проема.

— Подождите, — произнес колдун изменившимся голосом. — Поверьте, я вас не обманываю. Демона нет! Он куда-то ушел! Я не знаю, где он сейчас, но…

Внезапно Митшпилер упал на колени. Его взгляд по-прежнему был устремлен на хрупкий магический барьер.

Марк услышал тяжелые шаги. Они отличались от торопливой поступи демона. Тоннель озарился ярким светом. В центре защитной сети появилась рука — без лат и вполне человеческая, если только не считать ее больших размеров. Она не была деформирована, как у «белоруких», и не походила на железную лапу демона. Она убрала барьер Митшпилера с такой же легкостью, с какой человек смахивает повисшую перед ним паутину.

Склонив голову, увенчанную фригийским колпаком, в пещеру вошел гигант. В другой его руке был посох. Взглянув на юное прекрасное лицо, Марк понял, что впервые в жизни видит бога. Перед ним стоял Гермес-Вестник.

Божественное сияние озарило пещеру, и на его фоне луч налобной лампы Митшпилера стал выглядеть жалким и нелепым. В этом свете Марк мог видеть мельчайшие трещины в самых дальних и темных углах их убежища. Гермес что-то искал, и никакой предмет не мог быть спрятан от его всепроникающего взора.

Люди замерли в тех позах, в которых их застало появление бога. Гермес рассеянно осмотрелся и направился к Бену. У него был такой вид, какой бывает у взрослого, вмешавшегося в детскую ссору.

Когда Гермес приблизился, Бен упал на ягодицы и левой рукой прикрыл лицо от ослепительного сияния. В правой руке он сжимал меч. Бог склонился над съежившимся от страха человеком и забрал у него Драконосек. Тело Бена напряглось, словно он хотел оказать сопротивление, но это запоздалое движение было слишком медленным и тщетным.

Гермес бросил что-то на песок перед Беном. Марк уловил отблеск золотой монеты. Затем бог повернулся, засовывая Драконосек в пустые ножны на поясе. Марк заметил двенадцать ножен, свисавших с талии бога, как металлическая бахрома. Там мог находиться и Фарт.

Марк вскочил на ноги. Несмотря на то что его ноги дрожали от страха и благоговения, он сделал шаг к Гермесу. Тот заметил это движение, обернулся и посмотрел на смельчака. Это был краткий, но выразительный взгляд. Впрочем, даже Марк сомневался в его истинном значении. В нем промелькнуло узнавание: «Что? Ты тоже здесь?» А затем определенность потерялась в неразборчивой сложности чувств. Однако этот взгляд длился лишь мгновение.

Гермес пожал плечами и направился к барону. Дун огромным усилием воли преодолел свой страх, встал в оборонительную позицию и обеими руками сжал рукоятку клинка.

Бог остановился перед ним и сказал:

— Отдай его мне. Меч, который ты держишь.

Его спокойный голос отдался громким эхом под сводами пещеры.

— Ни за что! — ответил барон. — Он мой по праву!

Дун говорил еле слышно, но уверенно. Ему было страшно, и он дрожал так же сильно, как Бен и Марк. Однако его страх и ощущение собственной беспомощности тонули в безрассудном гневе.

Бог снизошел до того, что заговорил с ним еще раз:

— Я полагаю, ты хочешь сказать, что в отличие от других людей использовал этот меч достойно — по правилам игры. Возможно, это и так. Но игра закончена!

— Я его владелец! Он мой! Он мой!

Гермес нетерпеливо протянул руку. Дун бросился в атаку. Выпад оказался бы смертельным для человека, но для бога это было нечто вроде дерзости ребенка, посмевшего перечить взрослому мужчине. Легким ударом посоха Гермес свалил барона на пол пещеры и поднял выпавший меч. Дун закричал от боли и бессильной ярости.