Убежище. Дневник в письмах: 12 июня 1942 - 1 августа 1944 - Анна Франк (1944)

Собственная радиостанция, соединяющая с Лондоном, Нью-Йорком, Тель-Авивом и другими точками земного шара. Доступна всем жителям дома, начиная с шести вечера. Все радиостанции разрешены, кроме немецкой, на которой можно слушать лишь классическую музыку или что-то в этом роде.

Строжайше запрещено слушать немецкие новости, из какой бы точки их не передавали.

Часы отдыха: с 10 вечера до 7:30 утра, по воскресеньям до 10:15. При особых обстоятельствах дирекцией могут быть назначены дополнительные часы отдыха. Соблюдать их очень важно в целях общей безопасности!

Свободное время (вне помещения) временно отменяется до дальнейших указаний.

Язык: разговоры в любое время дня разрешаются только шепотом. Можно использовать любые языки цивилизованных народов, а значит, не говорить на немецком.

Чтение: из немецких книг лишь классическая и научная литература, книги на других языках — независимо от жанра.

Гимнастика: ежедневно.

Пение: только очень тихо и после шести вечера

Уроки: стенография еженедельно. Английский, французский, математика и история в любое время дня. Ответные уроки голландского "учителям".

Прием пищи:

Завтрак: в обычные дни 9 часов, по воскресеньям и праздникам в 11:30

Обед: примерно с 13:15 до 13:45

Ужин: холодный или горячий, в разное время, в зависимости от последних известий по радио.

Обязательства по отношению к нашим "поставщикам": постоянная готовность помощи по делам конторы.

Баня: по воскресеньям с 9 утра таз предоставлен в распоряжение всем жильцам. Мыться можно в туалете, кухне, директорском кабинете или в конторе — по желанию.

Крепкие напитки: только с разрешения доктора.

Конец.

Анна.

Четверг, 19 ноября 1942 г.

Дорогая Китти!

Как мы все и предполагали, Дюссель оказался очень милым человеком. Он, разумеется, охотно согласился делить со мной комнату. Должна признаться: я вовсе не в восторге, что кто-то чужой будет пользоваться моими вещами. Но нужно, в конце концов, чем-то жертвовать для других, и я делаю это с радостью. "Самое главное — суметь помочь кому-то из друзей и знакомых, а все остальное не так важно", — говорит папа, и конечно, он прав.

В первый же день Дюссель расспросил меня обо всем, например, в какие часы в контору приходит уборщица, когда можно мыться, когда — посещать туалет. Ты, наверно, улыбнешься, но здесь в Убежище, все не так просто. Днем мы должны соблюдать тишину, чтобы внизу нас не услышали, а если в конторе посторонние, например, уборщица, мы должны еще больше опасаться. Это я прекрасно объяснила Дюсселю, и вот, что меня удивляет: до него все доходит чрезвычайно медленно. Постоянно переспрашивает и забывает снова.

Возможно, это пройдет, он еще не опомнился от бегства и встречи с нами.

А в остальном все хорошо.