– Поздравляю, дорогая! Жаль только, что слух к вам вернулся в самый неприятный момент вашей жизни.

Доктор, как и все в Америке, видел снимки и читал статьи. Бедную девушку травили, как дикого зверя.

Однако Лекси, казалось, ничуть не тронуло всеобщее осуждение.

– Не тревожьтесь, доктор. Зато я все слышу. И это самое важное.

Так оно и было. Лекси неожиданно почувствовала себя непобедимой. Несгибаемой. Продав часть акций «Крюгер-Брент» – несмотря на падение в цене, доля Лекси все еще стоила свыше ста миллионов долларов, – она без лишнего шума открыла собственную компанию по торговле недвижимостью «Темплтон эстейтс». И начала с покупки дешевой африканской земли, следуя тому бизнес-плану, который хотела претворить в жизнь в качестве председателя правления «Крюгер-Брент». Уже через два года она обогнала всех африканских конкурентов. В этом году Лекси с невыразимым удовлетворением наблюдала, как доля акций «Темплтон» на африканском рынке значительно перевесила долю «Крюгер-Брент».

Только компания «Феникс-груп», базирующаяся в Кейптауне и принадлежавшая Гейбу Макгрегору, была недосягаема. Но Макгрегор начал на пять лет раньше, чем Лекси. Никто не мог отрицать, что для пятилетнего бизнеса «Темплтон эстейтс» сделала семимильный шаг вперед.

Компания Лекси процветала. Постепенно и ее самооценка стала повышаться. Когда Макс предал ее, обнародовав ужасные, позорные снимки, ей хотелось лечь и умереть. Но теперь, восстановив слух и состояние, она стала делать первые нерешительные шаги, чтобы вернуться в общество. Однажды даже появилась в Нью-Йорке на открытии ресторана, принадлежавшего ее другу. В винтажном платье от Билла Бласса, залитая бриллиантами, Лекси стала центром внимания, оказавшись столь же ослепительно гламурной и загадочной фигурой, как в прежние дни. Вскоре все изменилось. Мужчины по-прежнему падали к ее ногам. И не простые мужчины. Лекси встречалась с музыкантами, бизнесменами, кинозвездами, но всегда не более нескольких недель подряд, оставляя таблоиды в неведении. При низком курсе доллара и вынужденной постоянной экономии Америка жаждала развлечений и гламура, как сидящая на крэке шлюха – дозы. Есть ли лучший способ возродить национальный дух, чем прижать к всеамериканской груди победоносную красавицу из семьи Блэкуэлл?

Да, у нее была безумная, буйная юность, со всеми ошибками и промахами. А у кого не было?

К ней вернулся слух. Она снова встала на ноги.

Зато она звезда. Борец. Победительница. Сумела преобразиться.

И снова Америка, раскрыв рты, потрясенно взирала на нее.

Паоло Козмичи зря волновался. Праздник имел огромный успех, разбавленный дозой скандала, небольшой, но необходимой, чтобы удовлетворить голливудских сплетников.

Знаменитый музыкальный продюсер заперся в туалете с прекрасным предметом своей опеки, который не был его женой.

Потому что предмет звали Дэвид.

Кинозвезда, забираясь в ванну, была так пьяна, что забыла о накладке, которую носила, чтобы скрыть проплешину на макушке. Ее двадцатилетний альфонс опустил глаза и увидел плавающий между ног странный предмет, похожий на дохлую крысу. От страха бедняга потерял сознание и едва не утонул.

Майкл Шетт, именуемый, если верить журналу «Пипл», голливудским секс-символом года, прибыл на вечеринку вместе с сентябрьской «Мисс “Плейбой”», но, увидев Лекси, отрекся от нее, как от предвыборного обещания. К несчастью для Майкла Шетта, Лекси не обратила на него внимания.

Тогда Майкл поймал Робби Темплтона у стойки бара.

– Вы должны помочь мне, – взмолился он. – Я уничтожен и раздавлен. Вы ее брат. Скажите, как произвести на нее впечатление?

Неудивительно, что Шетт, обладавший внешностью Кэри Гранта, репутацией потрясающего любовника и обширным списком звездных ролей, не привык к отказу. До сих пор ни одна женщина не отвергала его. Еще с седьмого класса.