Сидни Шелдон. Интриганка-2 - Тилли Бэгшоу (2009)

Макс втянул ноздрями аромат духов. «Шанель».

– Тебе нравится?

Его лицо прижато к ее грудям. Он вдыхает ее запах. Обожаемый запах.

– Я люблю его, мамочка. Я люблю тебя.

И Макс с ангельской улыбкой бросился в материнские объятия.

Глава 27

Лекси сидела в приемной доктора, нетерпеливо глядя в свой смартфон. Сколько еще ее заставят ждать? Неужели не понимают, как она занята?!

На дворе стоял конец октября. Прошло десять дней после шокирующего самоубийства Макса Уэбстера, и в Нью-Йорк пришла ранняя зима. Обычно первый снег поднимал настроение Лекси. Она любила морозный воздух, запах жареных каштанов на лотках у здания фирмы, слепящее солнце на выцветшем голубом небе. В такие дни в ней поднималось какое-то ребяческое волнение: обещание Рождества, Санта-Клаус, подарки в блестящих обертках и лентах, аромат древесного дыма и корицы. В этом году, похоже, холод пробрал ее до костей. Она чувствовала себя измотанной. Вялой. Смерть Макса не потрясла ее и не обрадовала. Замерзло не только ее тело, но и душа. Она продрогла от сердца до кончиков пальцев, затянутых в перчатки от Гуччи.

– Мисс Темплтон?

Секретарша доктора, тучная чернокожая женщина, с головы до ног одетая в оранжевое, тронула Лекси за плечо. Та уставилась на ее дешевые пластиковые серьги цвета тыквы.

– Вас вызывают, мэм. Доктор Нил хочет поговорить с вами.

Доктор Перегрин Нил знал Лекси Темплтон еще девочкой. Заядлый теннисист, он в шестьдесят с хвостиком гордился своей стройной фигурой. Копна седых волос, низкий голос и мужественное лицо привлекали пациенток среднего возраста: категория, к которой формально принадлежала и Лекси, хотя при виде ее нежной кожи и светлых волос без единой серебряной ниточки было трудно поверить, что ей уже сорок.

– Заходите, Лекси. Садитесь.

– Если не возражаете, Перри, я не стану садиться. Я, видите ли, спешу. Будьте так добры, передайте мне результаты анализов и рецепты, и я от вас отстану.

Но Перегрин показал на стоявшее в углу кресло от Ральфа Лорена.

– Пожалуйста. Это недолго. Выглядите усталой.

Лекси неохотно села.

– Я действительно устала. Поэтому и пришла к вам. Мне осточертело постоянно чувствовать себя усталой.

Доктор рассмеялся.

– Но этого следует ожидать. Первая треть всегда самая изматывающая.

– Простите?

– Я сказал, что вполне нормально ощущать усталость на ранней стадии беременности. Вы беременны, Лекси.

Теперь настала очередь Лекси смеяться.

– Сомневаюсь, Перри. Должно быть, вы спутали анализы. И чтобы окончательно прояснить ситуацию, скажу, что у меня вот уже полгода не было мужчины. Не говоря уже о том, что мне сорок лет и я сижу на противозачаточных таблетках с тех пор, как динозавры бродили по земле.

– Как бы там ни было, а вы беременны. Я бы сказал, уже на четвертом месяце. Но для полной уверенности нужно сделать УЗИ.

Так он не шутит?

Лекси вдруг обрадовалась, что сидит. По спине покатились струйки холодного пота. Она вцепилась в подлокотники, стараясь подавить нарастающую волну тошноты.

– Я не могу быть беременна.

Она с трудом вернулась мыслями к той ночи, когда они с Гейбом в последний раз спали в одной постели. Это было за две недели до атаки на «Крюгер-Брент». Сколько времени прошло с тех пор? После тайной встречи с Карлом Колеппом она приехала домой поздно, злая, измученная, нервная. Когда Гейб попытался прикоснуться к ней, она его оттолкнула. Но он не покорился, как обычно. Стал гладить и возбуждать Лекси, как мог только он, и дважды довел до оргазма, прежде чем вонзиться в нее, убирая напряжение из души и тела.

Перегрин продолжал разглагольствовать:

– …двенадцать недель… нормальное предлежание…

Его голос эхом пролетал над Лекси как нечто нереальное. Отдаленное.

– …старородящие матери… повышенный риск…