Виктории казалось, что если она вымотается физически, то сумеет заснуть. В предыдущие несколько дней сна совсем не было. И по ночам она слушала радио, бродила по дому или смотрела телевизор, не вникая в происходящее на экране. Чтобы не сойти с ума, она нуждалась в отдыхе.

После почти двухчасовой прогулки Виктория вышла на Хай-стрит, планируя купить на ленч буханку хлеба и булочку в карамели. Шел уже четвертый час дня, и у нее от голода кружилась голова. Через дорогу от магазинчика она увидела невысокую, худенькую молодую женщину, которая рассматривала витрину магазина одежды. Никто не обращал на нее внимания, но Виктория заинтересовалась происходящим. Девушка намеренно долго стояла у витрины, делала вид, будто занята разглядыванием одежды, но мыслями была совершенно в другом месте.

Через мгновение Виктория уже не сомневалась в том, что это Кэт, и окликнула ее. Та обернулась с таким видом, будто ее преследуют. Виктории показалось, что еще мгновение, и Кэт сорвется с места как дикое животное, поэтому она в несколько прыжков пересекла дорогу и ободряюще улыбнулась ей.

– Что тебя сюда привело?

Кэт удивленно смотрела на Викторию, ее лицо было белым как мел. Что у нее случилось? Виктория махнула рукой в сторону ближайшего кафе – нужно разобраться, в чем дело!

– Я собиралась поесть. Не хочешь присоединиться?

К облегчению Виктории Кэт позволила ей завести себя в кафе, где они сели за столик в дальнем углу от входа. Чувствуя, что Кэт не станет ничего заказывать для себя, Виктория попросила принести две чашки капучино, сандвичи и кусок яблочного пирога. Учитывая финансовые проблемы, ей, конечно, не следует сейчас обедать в кафе, но Кэт выглядела так, что Виктория не могла не порадовать ее. Кроме того, им нужно где-то побеседовать.

– Как ты встретила Рождество? – поинтересовалась Виктория, собрав пену ложкой и отправляя ее в рот. Она заметила, что у Кэт дрожат руки, и не удивилась, когда та не ответила на вопрос.

Казалось, Кэт не может сформулировать свои мысли, будто она ошиблась аудиторией на экзамене и вытянула билет по прикладной математике вместо английской литературы. Когда она все-таки заговорила, слова путались, и выходило нескладно:

– Я пыталась сказать маме, но она не понимает… Это Лео… Я сделала тест…

Виктория сидела тихо, пытаясь осмыслить услышанное. Ей казалось, будто Кэт говорит на каком-то иностранном языке и ожидает, что Виктория поймет ее. Но ведь она не знает значения этих слов!

– Я беременна, – наконец промолвила Кэт.

Они долго хранили молчание, словно ждали, что раздастся удар грома или на их головы обрушится потолок. Но ничего не случилось.

– Я не знаю, что мне делать, – продолжила Кэт и сунула руку в рот. – Жаль, мама не может мне помочь. Я не хочу этого ребенка, но избавляться от него тоже не хочу.

Забыв о голоде, Виктория сделала несколько глубоких вдохов. Она понимала, что ей следует возмутиться, вспомнила как много лет назад рыдала и сходила с ума от злости, узнав о беременности Мэдди. Тогда она готова была перерезать Мэдди горло и оскопить Лео, однако ему удалось внушить ей, что ребенок – всего лишь ужасная ошибка. Но Кэт еще так молода и одинока. У нее нет отца, Лео мертв, и она не может обратиться за помощью даже к родной матери!

– Послушай, у тебя есть выбор! – Вспомнив о том, что она семейный консультант, Виктория старалась унять дрожь в голосе. – Ты можешь оставить ребенка, если хочешь, или прервать беременность. Это твое решение. Никто не примет его за тебя. Но я могу помочь тебе советом и найти опытных специалистов, с которыми ты могла бы поговорить. Они часто сталкиваются с подобными ситуациями, подскажут тебе, что делать.