Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси (сборник) - Коллектив авторов (2018)

– Ты поцарапала ему подбородок? – переспросил Ван Лаобин.

Цай Юйчжэнь замотала головой. Ван Цзякуань передал это отцу. Цай Юйчжэнь пыталась объяснить, что у насильника была борода, открыв рот, она пыталась это объяснить, но тщетно. Уже готовая расплакаться, она вдруг увидала, что лицо Ван Лаобина тоже покрывает густая растительность, поэтому потянулась к нему рукой и потрогала за бороду. Ван Цзякуань объяснил отцу ее действия. Тогда Ван Лаобин спросил:

– Юйчжэнь, ты хочешь сказать, что у того человека была борода?

Цай Юйчжэнь кивнула. Ван Цзякуань передал, что она кивнула. Наконец Ван Лаобин сказал:

– Цзякуань меня все равно не слышит, поэтому хоть я и понял твои объяснения, до него это донести не получится и он за тебя отомстить не сможет. Если бы я был зрячим, то даже если бы тот человек убежал на край света, я все равно бы его достал. Несчастное дитя.

Цай Юйчжэнь громко зарыдала. Она заметила, как из невидящих глаз Ван Лаобина потекли две дорожки слез. Они прокладывали себе путь по морщинам на его лице и повисали на бороде.

Будь то днем или ночью, Ван Цзякуань неотступно следил за прохожими. В руке он сжимал палку и замахивался ею на всякого, кто смотрел в сторону их дома. Он подозревал всех мужчин, даже Лю Шуньчана, который каждый день приходил к реке, чтобы помыть собранные травы. Ван Цзякуань относился с неприязнью и сомнением к любому, кто дольше обычного смотрел в сторону их жилища.

Ван Лаобин попросил Цай Юйчжэнь сломать деревянный мостик через речку, но Ван Цзякуань этому воспротивился. Цай Юйчжэнь было приготовилась разрушить переправу, однако тот стал махать палкой, убежденный в том, что голодный котяра обязательно появится на их берегу снова. «Я выжидаю», – объяснил он Цай Юйчжэнь.

Ван Цзякуань терпеливо ждал почти два месяца, пока наконец не дождался возможности отомстить. Однажды он увидел, как кто-то перебежал через мостик и стал на ощупь продвигаться к их дому. Ван Цзякуань не мог разглядеть лица человека, но в ярком свете луны прекрасно увидел, что тот был одет в белую рубаху. Ван Цзякуань трижды ударил палкой в окно, подавая условный знак Цай Юйчжэнь.

Человек в белой рубахе встал перед дверью и, оглядевшись по сторонам, заглянул в щель. Ничего там не увидев, он осторожно приблизился к окну, где находилась спальня Ван Цзякуаня, и, встав на цыпочки, вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит внутри. И тут из темноты вылетел Ван Цзякуань. Замахнувшись палкой, Ван Цзякуань со всей силы ударил его по ногам, и тот, словно кузнечик, отскочил от окна и, не успев подняться, повалился на колени. Человек попытался встать и скрыться, но едва он добежал до угла дома, как Ван Цзякуань крикнул: «Отец, бей его!» И тут же из-за угла на голову беглеца обрушилась палка. Обхватив голову руками, он покатился по земле, после чего снова поднялся на ноги, но теперь он держал камень. Однако не успел он прицелиться в Ван Цзякуаня, как из кучи хвороста на него накинулась Цай Юйчжэнь. Она огрела его палкой по руке, и тот, выронив камень, от боли прижал ее к себе.

Общими усилиями эти трое плотно прижали человека к земле, достали фонарик и посветили ему в лицо. «Так это ты, Се Сичжу, – произнес Ван Цзякуань. – Ты больше не играешь в мацзян? Что тебя принесло сюда?» Се Сичжу пошевелил губами, промычав что-то в ответ, но Ван Лаобин и Цай Юйчжэнь ничего не разобрали.

Цай Юйчжэнь заметила, что растительность на лице Се Сичжу практически отсутствует, никаких шрамов от царапин на нем тоже не было. «Неужели все его раны уже успели затянуться?» – подумала она. Ван Цзякуань спросил: «Это он?» Цай Юйчжэнь замотала головой, давая понять, что она не уверена. Вдруг Ван Цзякуань вытаращил на нее глаза, да так, что казалось, они вот-вот вылезут из орбит. И тогда Цай Юйчжэнь закивала.