Яд для королевы - Жюльетта Бенцони (2011)

— Именно! Вчера вечером, когда вы галопом понеслись в Версаль, ко мне в дом пришла одна пожилая женщина...

— На улицу Ботрей?

— У меня нет дома на другой улице. А что тут удивительного? Все знают, где я живу. Она сначала побывала здесь, и ее отправили ко мне, на улицу Ботрей.

— И что такого срочного она хотела тебе сообщить?

— Да ничего безотлагательного. Но из ее рассказа стало очевидно, что подозрения покойной мадам де Брекур совсем не беспочвенны: ее невестка отравила своего супруга.

— Святые угодники!

Де ла Рейни в один миг стряхнул с себя сонливость, вскочил с кресла, оперся руками о свои папки и вытянул шею, приблизив свое лицо к лицу молодого человека.

— У нее были доказательства?

— Конечно, нет. В первую очередь она хочет, чтобы ей обеспечили безопасность и дали хоть какую-то возможность поддерживать свое существование. Мадам де Фонтенак выставила ее на улицу с узелком тряпья и без единой монеты в кармане.

— И как же ты поступил?

— Оставил ее у себя. Другого выхода у меня не было, она дошла до крайней степени истощения. Вообразите, она шла из Сен-Жермена пешком, и за все это время съела два яблока-падалицы. Согласитесь, нелегкое испытание, тем более когда тебе далеко не двадцать лет.

— Ты хочешь сказать... Она у тебя ночевала? А не сошел ли ты, случайно, с ума?

— С какой это стати? Ей лет шестьдесят, а то и больше, а весит она меньше мышки и на ногах держится только велением Святого Духа. Как я мог отправить ее обратно в темноту, на улицу, когда у меня в доме места хоть отбавляй. Вы же знаете, что я живу в доме, доставшемся мне от дядюшки-прокурора, один-одинешенек после того, как умер Эзеб, его слуга, такой же древний, как дядюшка.

Де ла Рейни подошел к сундуку, на который положил свою шляпу, когда вошел в кабинет, взял ее и надел.

— Мне кажется, настала пора познакомиться с твоим домом, — сказал он. — Кстати, скажи мне, как зовут твою протеже?

— Леони де Куртиль де Шавиньоль!

— Ну и ну! Если денег у нее маловато, то знатности в избытке. А что она делала в семействе де Фонтенак?

— Зарабатывала себе на пропитание. Барон Юбер пригласил ее к себе в дом из сочувствия к ее бедственному положению через год или два после женитьбы. Мадам де Фонтенак не из тех, кто бросает деньги на ветер, если только речь не идет о ее собственных удовольствиях, поэтому она нашла для мадемуазель Леони дело и поручила ей отвечать за столовое и постельное белье. После того как Шарлотта перестала нуждаться в кормилице, ее отдали на попечение мадемуазель Леони, и она занималась ею до самой смерти месье Юбера, потому что сразу после этого Шарлотту отправили в монастырь. Потом она помогала по хозяйству: делала то одно, то другое, но заболела, и после болезни добрая баронесса решила, что старушка обходится ей слишком дорого, и выставила ее на улицу, как выставляют за порог пару изношенных башмаков. Со стороны баронессы такой поступок был величайшей глупостью. Она не знала, что у старушки, которую она ни в грош не ставила, есть возможность ее погубить.

Де ла Рейни, хоть и не спал всю ночь и его путешествие в Версаль было очень и очень нелегким, вновь уселся вместе с Альбаном в карету и спустя четверть часа был уже на улице Ботрей. Альбан жил в одном из домов, что были построены на обломках сказочного дворца финансиста Замета[59] и выглядели весьма скромно по сравнению с красовавшимся здесь когда-то великолепным зданием.