Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд (2012)

Тем не менее Амундсен для своей базы выбрал Китовый залив. Это не было безрассудством.

Я специально изучил форму Барьера [пишет он] и пришел к выводу, что место, которое сейчас известно как Китовый залив, не что иное, как тот самый берег, который наблюдал сэр Джеймс Кларк Росс, правда, надо признать, несколько изменившийся, но все тот же. За 70 лет его форма… осталась прежней. Я решил, что это не случайно. То, что… остановило гигантский ледяной поток именно в этом месте и сформировало постоянный залив у передней оконечности льда, плавно двигавшегося до этого момента, не каприз природы, а… твердая земля.

Амундсен был прав, но указал неверную причину. Китовый залив является постоянным формированием, хотя, как мы сегодня знаем, совсем не потому, что он имеет твердое основание. На самом деле, как и весь Барьер, он находится на плаву, оставаясь при этом под защитой острова Рузвельта, на мелководье, которое замедляет движение льда и вызывает в нем возмущения – эффекты, похожие на водовороты.

В любом случае Амундсен разгадал его загадку. Сэр Джеймс Кларк Росс, Борчгревинк, Скотт, Шеклтон – все замечали постоянство формы ледника. На рисунке, сделанном Россом во время путешествия в таинственный залив в 1841 году, на заднем плане заметен большой купол. Это первое свидетельство об острове Рузвельта, замеченном с воздуха лишь через столетие после создания рисунка. Для Амундсена, не знавшего о его существовании, природа купола тем не менее была ясна. Такую форму принимает ледник, огибающий сверху твердое препятствие.

Амундсен стал первым исследователем, пришедшим к такому очевидному заключению, поскольку первым обратился к первоисточникам, первым взглянул на ледник опытным взглядом человека, знающего лед во всех его проявлениях, и первым изучил историю. Амундсен, как и Нансен, принадлежал к редкому типу интеллектуальных полярных исследователей, способных анализировать свидетельства и делать логические выводы. А еще он обладал чутьем, талантом, проницательностью, и, возможно, в чем-то даже был гениален.

С точки зрения баланса рисков шансы говорили в пользу Китового залива. Он был на целый градус широты – то есть на шестьдесят миль – ближе к полюсу, чем пролив Макмёрдо, что позволяло сэкономить 120 из 1364 миль по прямой, или почти девять процентов пути. Когда счет идет на мили и минуты, такое преимущество стоит дорого. В данном случае оно оказывалось существеннее, чем опасность того, что часть Барьера отколется именно во время зимовки. Вступив в гонку, как заметил Амундсен, ему «придется первому прийти к финишу, и все должно быть нацелено на этот результат». По той же причине он предложил двигаться из Китового залива к полюсу кратчайшим путем, вдоль меридиана, и отыскать собственную дорогу на Полярное плато. Это означало необходимость прокладки нового пути через неизвестную территорию, причем за короткое время. Чтобы принять такое решение, нужно было иметь несокрушимую веру в правильность своего пути.

Амундсен видел несколько важных преимуществ в использовании Китового залива. Он находится на самом Ледяном барьере – следовательно, дорога на юг может начаться с парадного входа. Шеклтон доказал, что в этом отношении пролив Макмёрдо – более рискованный путь: базу на берегу может отрезать от Барьера, если уйдут льды. К передней стороне Барьера всегда может подойти корабль, в то время как в случае с проливом Макмёрдо – что убедительно показала история с «Дискавери» – это не всегда так. Здесь обитает множество тюленей – стабильный источник питания для людей и собак. Кроме того, Китовый залив находится дальше от гор Южной Земли Виктории, чем пролив Макмёрдо, а потому Амундсен предполагал, что погода там должна быть лучше, а лед – разреженнее. Опираясь на известные в то время факты, он сделал правильные выводы, хотя, как мы теперь знаем, они были основаны на ложных предпосылках.