Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд (2012)

До 81° все шло нормально. Животные устали и были голодны, но работать не отказывались. Исключением стал только Один, одна из собак Амундсена, которому натерла шею плохо подогнанная упряжь. Его посадили в сани и отправили домой вместе с возвращавшейся на базу группой.

После 81° ситуация изменилась. 6 марта Йохансен в своем дневнике записал:

Сегодня прошли 16 миль – последнюю часть дня ужасно медленно. От плохих собак придется избавиться.

На следующий день стало еще хуже,

13 миль дались труднее, чем раньше, шли очень медленно. Последнюю часть пути вообще еле двигались. Собаки Шефа – самые плохие, они не обращают никакого внимания на порку и, более того, просто ложатся в постромках, так что заставить их снова встать – целое дело.

Амундсен пришел к неизбежному заключению: «Я решил заложить склад уже на 82° южной широты. Нет смысла пробиваться дальше».

До этой точки оставалось всего шестнадцать миль, и на следующий день они уже были на месте. Склад оказался на целый градус дальше от полюса, чем хотел Амундсен. Но, по его словам,

на большее мои собаки были не способны… бедные создания, они полностью вымотались. Грустно вспоминать о том, что я так обошелся с моими любимыми животными. Я требовал от них больше, чем они могли вынести. Утешает лишь то, что себя я тоже не жалел.

Это было не позерство. На следующий день после выхода из Фрамхейма Амундсен почувствовал, что мучившие его боли в прямой кишке возвращаются. Вероятно, это была тяжелая форма геморроя, которому полярные путешественники особенно подвержены. С этого момента каждый ярд из 160 миль пути приносил ему невыразимые мучения, но он правил упряжкой сам, скрывая из последних сил то, что с ним происходит. Ему нужно было дойти до определенной отметки, иначе успех всей экспедиции оказался бы под угрозой.

Достижение точки в 82° южной широты отметили разбором проблем, с которыми столкнулась группа. Йохансен высказал свою точку зрения на обнаружившиеся недостатки. «Я спал во множестве разных палаток, – написал он, – и даже вовсе без палатки, но эта – худшая из всех, то же самое касается и приготовления пищи». Пять человек теснились в двух небольших палатках, готовили в одной, ели в другой. Настроение у всех было одинаковое: фиаско. Не было ощущения, что они достигли чего-то выдающегося. Но между тем в этом походе больше полутонны запасов, в том числе 880 фунтов (400 килограммов) собачьего пеммикана, они доставили в точку, удаленную от полюса всего на 480 миль. Это было на 150 миль ближе к полюсу, чем самый дальний склад Скотта.

На второй вечер в точке 82° они продолжили обсуждение. Все пятеро, как отметил Йохансен в своем дневнике,

в различных скрюченных позах собрались в палатке, где готовили еду, чтобы хоть немного обогреться у примуса. А потом обдумывали, как нам лучше всего достичь наших целей весной, максимально эффективно используя собак. Сейчас мы увидели, как они перенапрягаются, поскольку нагрузка слишком велика, а времени катастрофически мало. А.[74] высказал мнение, что после 83-го градуса нашим девизом должна стать идея: «Как можно меньше людей – как можно больше собак».

Этот склад был маркирован еще более заботливо, чем предыдущие: установили шестьдесят флажков вместо двадцати, по шесть на милю вместо двух. Амундсен оставил свои сани, разделив для возвращения домой собак из собственной упряжки между упряжками Хелмера Ханссена и Вистинга. Он знал, что был худшим возницей в их компании, и другие могли большего добиться от животных.