Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд (2012)

Тем временем Амундсен и Хелмер Ханссен делали частые замеры высоты солнца. Амундсен все же захватил с собой теодолиты – исключительно ради максимально точных наблюдений на полюсе. Но оба инструмента оказались повреждены, так что ему пришлось использовать вместо них секстант. Это было трудное дело, приходилось фокусироваться на искусственном горизонте под направленным вниз углом, точно ловить прямое изображение солнца и его отражение.

Довольно интересно видеть солнце, передвигающееся по небу на одной и той же высоте день и ночь [заметил Амундсен]. Я думаю, что мы первые, кто видит эту удивительную картину.

Это было первое деликатное сомнение Амундсена, высказанное в адрес Кука и Пири, споривших о своем первенстве в достижении Северного полюса. Единственный намек в его дневнике на то, что в глубине души он не верил им обоим. Горечь признания в том, что его «угораздило» покорить «не тот» полюс, в то время как «желанный» по-прежнему оставался незавоеванным.

Только к вечеру 16 января Амундсен точно определил свое местонахождение. К его изумлению, оказалось, что они находятся на 123-м меридиане восточной долготы вместо 168-го западной, по которому он следовал на плато. Это означало сдвиг на 69° к западу. Однако на этой широте градус долготы равнялся всего лишь 200 ярдам вместо шестидесяти миль на экваторе, так что они сбились с пути не более чем на семь миль. Итоговые вычисления показали, что они находятся в пяти с половиной милях от полюса, который гарантированно попадал в «квадрат», очерченный Бьяаландом, Хасселем и Вистингом.

Тем временем во второй раз за несколько дней Амундсен проверил запасы. Он обнаружил, что может кормить людей еще восемнадцать дней, а собак – десять. С учетом поправки на встречный ветер и плохую погоду им нужно будет шесть дней идти до первого склада, находившегося на отметке 88°35′. Топлива они имели с избытком, лето еще даже не перевалило за середину, и погода обещала быть хорошей. Он решил, что может с полным основанием провести вторую серию наблюдений на только что покоренном полюсе и еще раз убедиться в правильности разметки.

17 декабря рано утром они свернули лагерь, запрягли собак, выстроили сани вдоль меридиана.

Вести колонну к полюсу было делом чести. Амундсен предоставил это Бьяаланду. Он поступил так из уважения к великому лыжнику, а также в качестве комплимента жителям Телемарка, ставшим пионерами лыжного спорта. Амундсен чувствовал, что именно лыжи обеспечили ему победу, без них он не достиг бы своей цели. Бьяаланду как единственному уроженцу Телемарка надлежало первым оказаться на полюсе. Аплодисменты остальных подтверждали, что ни у кого возражений нет.

«Благодарю, – тихо сказал Бьяаланд, когда Амундсен распорядился, чтобы он шел вперед. – Парни из Моргедаля скажут спасибо. Будет забавно дойти до финиша в этой гонке».

Ему нужно было идти строго прямо, потому что достижение полюса зависело от точного следования вычисленным курсом. Амундсен пошел последним, чтобы проверять, насколько точно они двигаются. Он сказал, что было «одно удовольствие наблюдать, как Б. держит курс. Он двигался, словно шел по размеченной флажками трассе».

В 11 часов Бьяаланд пересек линию «финиша», за ним следовали Хассель и собака-вожак Хелмера Ханссена – именно в таком порядке.

Так что, строго говоря, первым человеком на Южном полюсе стал не исследователь, а чемпион по лыжам, один из пионеров современного лыжного спорта. Амундсен считал, что это справедливо. Завоевание полюса, как он сам сказал, было «спортивным мероприятием», и совершенно правильным было то, что честь финишировать выпала спортсмену. Третьим живым существом на Южном географическом полюсе должна была стать – и стала – их верная и сильная хаска из Гренландии. Это тоже было справедливо.