Армада - Эрнест Клайн (2015)

Пока лифт опускался, мы молча смотрели в потолок, под ноги или на двери перед собой – куда угодно, лишь бы не встречаться взглядами. Где были, что они делали сегодня утром, когда транспорт Оборонительного Альянса Земли разрушил их представления о реальности, выдернул из жизни и доставил сюда?

Играл ли я когда-нибудь с ними в «Терру фирму» или «Армаду»? Черт побери, да один из них – мужчина или женщина – возможно, тот самый знаменитый «Ред Джайв».

В лифте не было индикатора этажей и панели управления, только одна направленная вниз стрелка, которая зажигалась и гудела примерно два раза в секунду, пока лифт опускался все глубже и глубже. До того как двери наконец открылись, я насчитал более двадцати таких сигналов.

Выйдя из лифта, мы попали в большой зал, уже забитый дезориентированными рекрутами вроде нас. Большинство, как и я, были в обычной одежде, но предназначенной для самого разного климата. Я также заметил людей в костюмах, форме работников кафе, хирургических халатах, а также ошеломленную женщину средних лет в подвенечном платье, все еще сжимавшую в руках свадебный букет.

Цепь солдат ОАЗ направляла всех к длинному ряду дверей, за которыми оказалась аудитория в форме чаши. Ряды кресел там стояли как на стадионе – они были обращены в сторону огромного изогнутого экрана, словно в кинотеатре IMAX. Потолок – длинная, наклонная «шахматная доска» из бетонных плит, каждая из которых была усилена прикрепленными к ее центру пружинами-амортизаторами. Аудитория, как и вся остальная база, выглядела так, словно способна вынести прямое попадание ядерной бомбы.

Я обвел взглядом аудиторию, выбирая место для себя. У основания экрана располагалась невысокая прямоугольная сцена с трибуной в центре. Около тридцати первых рядов уже были заполнены нервничающими рекрутами, и поток новых продолжал прибывать, словно перед началом школьного собрания. Однако несколько десятков нонконформистов (или асоциальных личностей) решили сесть подальше, либо поодиночке, либо небольшими группами.

Я начал подниматься по ближайшей лестнице, направляясь к самым малозаселенным частям в верхней трети аудитории. Добравшись до верхнего яруса, я стал присматривать место на отшибе – и вдруг замер на полушаге.

Она сидела на пустом ряду недалеко от стены и дерзко прикладывалась к хромированной фляжке, раскрашенной под R2-D2. Я уже видел, что она на несколько дюймов выше меня. Ее бледная, словно алебастровая, кожа резко контрастировала с одеждой – черными солдатскими ботинками, черными джинсами и черным топом (из-под которого выглядывал черный бюстгальтер). Черные волосы с одной стороны выбриты, а с другой доходили до подбородка. Но круче всего были татуировки на ее руках: на левой целовала винтовку М-16 прекрасная, полуобнаженная героиня комиксов Девочка-Танк в постапокалиптическом рок-н-рольном белье. А на правом бицепсе стилизованными заглавными буквами был выведен девиз: El Riesgo Siempre Vive.

Увидев ее, я испытал почти такое же сильное потрясение, как и вчера, когда впервые заметил «глефу». В Эллен я влюблялся постепенно, в течение нескольких месяцев. Но сейчас… сейчас я чувствовал себя так, словно мне выстрелили молнией из Мьелнира прямо в лоб.

Я все еще пытался понять, хватит ли мне храбрости сесть рядом с ней – как вдруг понял, что уже двигаюсь в ее сторону с предельной скоростью, которую могут развить мои ноги. Я подумал о том, что в данных обстоятельствах мне не следует полагаться на эмоции, но эта мысль затерялась в потоке гормонов, хлынувших в мозг. Я постарался убедить себя в том, что ей нужна компания – несмотря на то, что все указывало на прямо противоположное.

Мое появление она проигнорировала, и я стал ждать, когда она наконец соблаговолит меня заметить. Я проследил за ее взглядом и увидел, что внимание девушки поглощено кванткомом: она вскрыла его и разложила внутренности на коленях, словно во время вскрытия. Я решил, что это и есть вскрытие, ведь собрать устройство ей вряд ли удастся.