Смотреть и видеть - Эми Герман (2015)

Чтобы добиться успеха в чем-либо – будь то расследование преступления, совместный проект или работа с новым клиентом – нельзя считать, что кто-то еще видит и интерпретирует вещи так, как вы. Постоянно проверяйте свое толкование, в противном случае вы рискуете упустить важную информацию. Возьмем, к примеру, черно-белое изображение, предложенное Аполло Роббинсом, на котором я изначально увидела утконоса. Если бы я сразу встала и ушла, то никогда бы не узнала, что на снимке корова. А если бы я рассказала об этом другим – «а затем Аполло Роббинс показал нам фотографию утконоса», – то в довершение ко всему еще и распространила бы неверную информацию. Чтобы получить максимально точную картину, мы должны не только видеть то, что видят другие, но и понимать их точку зрения.

Как же узнать, что видят, или думают другие люди? За примерами не нужно далеко ходить – достаточно взглянуть на современные скульптуры и инсталляции и… общественную реакцию на них.

В апреле 2013 года в кафедральном соборе Святого Иоанна Богослова в Нью-Йорке проходила выставка «Наблюдения (с мыса Доброй Надежды)» южно-африканской художницы Джейн Александер. Перед алтарями, в нефе, во дворах и на подоконниках были расставлены странного вида статуи – полулюди-полузвери. Большинство были практически голые. Я видела мальчика с лицом обезьяны, собаку с головой человека, птицу с длинным клювом, но без крыльев, женщину-кошку с золотой диадемой на голове и обрубками вместо рук. Одни существа сидели на ящиках с боеприпасами; у других были завязаны глаза; третьи волочили на веревках мачете и игрушечные грузовички.

Эти странные скульптуры, установленые в месте, где люди обычно молятся и ищут душевного успокоения, произвели на меня неизгладимое впечатление. Наблюдения, которые я описала выше, носят объективный характер. Но объективностью могли похвастаться далеко не все. У широкой общественности выставка вызвала и восторг, и омерзение, причем в равных пропорциях. Тогда как New York Times писала, что выставка «изумительная»[84], «зловеще красивая» и «идеально вписывается в обстановку собора», другие критики сочли ее «провокационной»[85], «шокирующей»[86] и «отталкивающей с учетом того, что она проводилась в церкви»[87].

Конечно, не всем нравятся одни и те же вещи – все мы существа субъективные, но важно, что наша субъективность может исказить то, что мы видим. Все посетители смотрели на одну и ту же инсталляцию, но видели разное. Одни воспринимали ржавый серп как символ плодородия, другие – как символ разрушения. Кто прав? Никто. На нем не было подписи, а значит ни один из вариантов доказать нельзя. Единственный объективный и точный ответ: ржавый серп – это ржавый серп. Назвать его чем-то другим – значит исказить факты.

Посмотрите на фотографию с выставки (рис. 13). Что вы видите? Что первое бросается в глаза?

А теперь представьте, как будут отличаться ответы людей в зависимости от их опыта, приоритетов или даже профессии. Набожный прихожанин сосредоточится на церковной утвари на заднем плане, в то время как продавец – на обуви статуй. Студент-антрополог наверняка посмотрит на человекообразных существ с собачьими головами иначе, чем человек, который собак боится. Кроме того, сильнейшее влияние на восприятие оказывают индивидуальные ценности, воспитание и культурная среда. Один будет спокойно разглядывать голые скульптуры, другой смущенно отведет взгляд. При этом первый, скорее всего, заметит, что руки существ неестественно длинные, а второй – нет. Что бы сказал врач о ребрах статуй? Или организационный консультант об идеальных шеренгах? Но главное – заметит ли врач шеренги, а консультант – ребра?

Все мы живем и работаем с самыми разными людьми, нам нужно быть готовыми взглянуть на вещи их глазами. Проведем небольшой тест. Посмотрите на фотографию другой скульптурной инсталляции (рис. 14). Как бы вы описали эту статую?