Ваша до рассвета - Медейрос Тереза

Сесиль округлила глаза. Одно ее имя, произнесенное тихим шепотом, и ее раскроют, как лгунью и обманщицу, коей она, собственно, и была.

– Почему бы нам всем вместе не выпить чаю с лордом Шеффилдом, – загудел голос отца Эстель. – Почему бы тебе не сходить за мисс…

Эстель зашлась в приступе сильного кашля. Сесиль с облегчением прислонилась к стене, почти упала на нее. После обеспокоенного бормотания и хлопков по спине Эстель, наконец, удалось выдавить:

– Мне так жаль! Похоже, мне булочка попала не в то горло.

– Но у вас не было в руках булочки, – сказал Габриэль.

– Была чуть раньше, – ответила та, холодные нотки в ее голосе ясно показывали, что она недовольна, что ей смеют противоречить. – Боюсь, вам придется извинить мою подругу. Она очень застенчива. Она сбежала как перепуганный кролик, когда услышала звонок в передней.

– Все в порядке, – заверил ее Габриэль. – На самом деле, у меня нет времени для того, чтобы быть представленным ей. И как я ни ценю гостеприимство, боюсь, что мне придется отклонить ваше приглашение на чай.

– Жаль, что мы не смогли помочь вам больше, Шеффилд, – сказал лорд Карстейрс, его стул заскрипел, когда он стал вставать. – Похоже, вы стали жертвой какого–то бессовестного персонажа. Если у вас сохранилось то поддельное письмо, то я советовал бы вам немедленно передать его властям. Возможно, они смогут найти эту женщину и отдать ее под суд.

– Нет необходимости обращаться к властям. – От решительности в голосе Габриэля по спине Сесиль прошла волна дрожи. – Если она где–то существует, я найду ее.

* * * 

Когда Эстель появилась из дома вскоре после ухода Габриэля, она обнаружила, что Сесиль сидит на склоне холма и смотрит на маленький пруд для домашних уток. Утка–мама медленно плыла по тихой водной глади пруда, и семь крошечных пучков коричнево–зеленого пуха скользили за ней следом.

– Я даже представить себе не могла, что он раскусит мой блеф с рекомендательными письмами, – призналась она, когда Эстель опустилась в траву рядом с ней и расправила юбки, создав из них изящный колокол. – Он даже никогда их не видел. – Она повернула к Эстель лицо и посмотрела на нее мученическим взглядом. – Я не понимаю, почему он до сих пор ищет меня – то есть ее! Я думала, что как только к нему вернется зрение, он возвратится к той жизни, которую вел до того, как мы познакомились.

– К какой из жизней? – мягко спросила Эстель.

Сесиль обняла руками колени, больше не в силах удерживаться от вопроса, который она пообещала себе, что не будет задавать.

– Как он выглядел?

– Совершенно великолепно, должна признаться. Я всегда считала, что ты преувеличиваешь его очарование – будучи ослепленной любовью и всей прочей ерундой – но должна сказать, что он совершенно потрясающий экземпляр мужественности. И я обожаю шрам! Он придает его лицу ауру некой тайны. – Эстель вздрогнула от восхищения. – Из–за шрама он похож на пирата, который мог бы перекинуть тебя через плечо и заставить наслаждаться каждым минутой твоей жизни.

Сесиль отвернулась, но Эстель успела заметить, как на ее щеках вспыхнул румянец.

– Сесиль Саманта Марч, он ведь не единственная тайна, которую ты скрывала от меня, не так ли?

– Не знаю, что ты имеешь в виду.

– А я думаю, что знаешь! Так это правда? Вы с ним стали… – Эстель оглянулась через плечо и понизила голос до шепота. – Любовниками?

– Только однажды ночью, – призналась Сесиль.

– Только однажды?

– Нет. Только однажды ночью, – повторила Сесиль, тщательно выбирая слова.

Эстель ахнула, восхищенная и испуганная одновременно.

– Не могу поверить, что ты сделала это. С ним! Ты очень прогрессивна, знаешь ли. Большинство женщин ждут, пока выйдут замуж, и только потом занимаются любовью. – Она наклонилась поближе, обмахиваясь рукой. – Я просто не могу не спросить. Он был так же совершенен, как выглядит?