Фавориты Фортуны - Колин Маккалоу (1993)

Вражеский отряд напротив его левого фланга был более грозным, потому что целиком состоял из самнитов и командовал им Понтий Телезин. Однако он был меньше численностью. «Что-то вроде компенсации», – подумал Сулла, тронув ногой конюха – сигнал для того вести его коня под уздцы. Сулла не был хорошим наездником и не доверял этой белой силе природы, предпочитая, чтобы коня вели. Да, левый фланг отступал, и полководец должен направиться туда. Находясь в низине, Ватия, вероятно, не видел, что одна из его главных проблем – это открытые ворота в город. Когда самниты наседали, рубя своими короткими мечами, часть людей Ватии проскальзывала в ворота, вместо того чтобы противостоять врагу.

Но прежде чем ринуться в гущу боя, он услышал громкий шлепок конюха по крупу лошади – та бросилась галопом. Сулла сообразил наклониться вперед, обеими руками схватился за гриву. Оглянувшись, он понял причину такого поступка: два копьеносца-самнита метнули в него копья одновременно, и Сулла рухнул бы с коня. То, что этого не случилось, было заслугой конюха, который заставил коня рвануться с места. Затем конюх догнал его и повис на хвосте животного. Сулла остановился, невредимый и все еще в седле.

Улыбка благодарности – и Сулла поскакал на поле сражения с мечом в руке и небольшим щитом, чтобы защитить левый бок. Он увидел нескольких знакомых ему людей и приказал им опустить решетку в воротах, что они и сделали, как он с изумлением заметил, не обратив даже внимания на тех, кто оказался в воротах в момент падения решетки. Не имея теперь возможности отступить, легионы Сципиона сдерживали натиск, пока легион ветеранов не начал медленно и упорно отбрасывать неприятеля.

Как обстояли дела у Красса и правого крыла, Сулла не имел понятия. Они были слишком далеко от него. Даже с холма он не мог ничего увидеть, но знал: если кто и сумеет справиться, то только Красс и четыре легиона ветеранов под его командованием. И еще он знал, что с самого начала левый фланг был его слабым местом.

Настала ночь, но битва продолжалась при свете тысяч факелов, зажженных на стенах Рима. И словно второе дыхание, к левому флангу Суллы вернулось мужество. Сам он все еще находился здесь, подбадривая испуганных людей Сципиона и участвуя в схватке, потому что его конюх, замечательный парень, никогда не позволял лошади быть помехой.

Вероятно, часа два спустя самниты, дравшиеся с левым флангом Суллы, дрогнули и отступили в лагерь Помпея Страбона. Они были слишком измотаны, поэтому Сулла беспрепятственно вошел в лагерь следом за ними. Охрипшие от крика Сулла, Ватия и Долабелла быстро закончили дело. Их солдаты изрубили на куски самнитов, укрывшихся за укреплениями. Понтий Телезин пал с разрубленным пополам лицом, и его люди запаниковали.

– Никаких пленных, – велел Сулла. – Убейте всех стрелами, если они захотят сдаться.

На этой стадии жестокого сражения было бы трудно убедить солдат пощадить врагов, поэтому все самниты погибли.

Только после разгрома Сулла, теперь верхом на надежном муле, нашел время поинтересоваться судьбой Красса. Правого фланга не было видно. Не видно было и неприятеля. Красс и его противники исчезли.

Около полуночи явился гонец. Сулла бродил по старому лагерю Помпея Страбона, удостоверяясь в том, что лежащие повсюду неподвижные воины действительно мертвы. Он остановился, увидев нового человека.

– Тебя послал Марк Красс? – спросил Сулла гонца.

– Да, – ответил гонец.

– Где же Марк Красс?

– В Антемнах.

– В Антемнах?

– Враг дрогнул и отступил туда еще до наступления ночи. В Антемнах произошло еще одно сражение. Мы победили! Марк Красс послал меня спросить еды и вина для его людей.