Пятнадцать жизней Гарри Огаста - Клэр Норт (2014)

– Да, – сказал он после небольшой паузы, глядя на свою рюмку. – Я это сделал. Мне жаль, Гарри. Но я решил перестраховаться. В отчетах агентов говорилось, что вы даже не приближались к помещению клуба. Однако мне показалось, что агенты просто пытаются скрыть свои просчеты и, в частности, то, что они не смогли предотвратить ваш визит в местный филиал. Кстати, вам понравилась Софья?

– Она показалась мне довольно приятной женщиной.

– Наверное, я сейчас скажу ужасную вещь, но я считаю, что человеку иногда нужно расслабляться, давать себе волю. Да, я уничтожил Ленинградское отделение клуба «Хронос». Что еще вы мне хотели сказать?

– Вы собираетесь сообщить мне, что это было сделано ради меня? Ради того, чтобы помешать членам клуба проследить за мной и разоблачить меня как предателя?

– Разумеется. Но только мне кажется, что «предательство» в данном случае – не самое подходящее слово. Члены клуба «Хронос» заинтересованы лишь в бесконечном повторении одного и того же настоящего. Мы с вами добиваемся гораздо, гораздо большего. Вы ведь это знаете не хуже меня, не так ли? – Винсент долил еще немного виски в мою рюмку, хотя я до сих пор не выпил ни капли, и отхлебнул из своей. Я, однако, и на этот раз не последовал его примеру. – Надеюсь, вы не слишком переживаете по поводу произошедшего? Это нужно было сделать, чтобы запутать следы. И если уж вы настаиваете на употреблении слова «предательство», то позвольте вам напомнить, что я в отличие от вас никогда не был членом клуба «Хронос». Так что предательство совершили только вы, но никак не я. И это был ваш выбор, сделанный вами без принуждения и совершенно сознательно. Если бы вы не были уверены, что то, чем мы здесь занимаемся, – дело нужное и достойное, а клуб «Хронос» проводит неверную, близорукую политику, вы могли бы вышибить себе мозги из вашего пистолета еще десять лет назад. Да и сегодня вы тоже можете это сделать.

– Будь с нами или умри?

– Гарри, – поморщился Винсент. – Не стоит в споре со мной использовать слова и выражения, которые применяют простые смертные. Поймите, руководствоваться их моралью – это абсурд. Я вовсе не хочу сказать, что для нас не должно существовать никаких правил и ограничений. Но следовать правилам, установленным для смертных, – это почти так же глупо и странно, как жить вовсе без правил.

– Мораль и этика простых смертных формировались на протяжении тысячелетий.

– Законы, по которым живем мы, Гарри, тоже создавались веками, и при этом не под прессом страха и принуждения.

– Что будет дальше, когда вы закончите свою работу? – негромко спросил я. – Что произойдет с мужчинами и женщинами, которые вам помогают, с нашими… коллегами?

Винсент повертел рюмку в пальцах.

– Вы ведь знаете ответ, Гарри, – так же тихо ответил он. – Я вижу, вас это угнетает. Мне очень жаль, я не думал, что вы так сентиментальны.

– Вы не можете сказать это во весь голос потому, что вам стыдно, или просто из деликатности?

Последовала еще одна небольшая пауза.

– Люди умирают, Гарри, – едва слышно выдохнул мой собеседник. – Таков один из основополагающих законов Вселенной. Жизнь по природе своей такова, что рано или поздно она заканчивается.

– Но на нас этот закон не распространяется.

– Верно. Все, что нас окружает, перестает существовать, когда мы умираем. Но затем мы рождаемся снова. В нашей новой жизни те, кого мы любили и чью смерть видели своими глазами, тоже снова появляются на свет. Мы помним о том, что когда-то любили их, но жизнь зачастую больше не сводит их с нами, поэтому все это не важно. Все это не имеет никакого значения – ни жизнь, ни смерть. Важны лишь идеи и достижения, которые люди оставляют после себя.

(Вы что, бог, доктор Огаст? Вы единственный, чья жизнь представляет ценность?)

– Думаю, нам лучше не продолжать этот разговор, – сказал я.