Масонство культура и русская история Историко-критические очерки - Острецов Виктор Митрофанович (1998)

б) О взглядах Самого Николая II на будущее страны, на то, каким Он сам видит это будущее, и что Он намеревается сделать после победоносной войны, в благополучный исход которой для России Он непоколебимо верил, Спиридович пишет следующее.

 На слова своего врача Кострицкого о необходимости даровать ответственное министерство. Царь отвечал так:

«Сейчас это неблагоприятно отразится на фронте. А вот

через три, четыре месяца, когда мы победим, когда окончится война,тогда это будет возможно. Тогда народ примет реформу с благодарностью ... Сейчас же все должно делаться только для фронта». (с.24)

«Вот закончим войну, там примемся и за реформы», — говорил Он другому лицу.» (с.24)

«Государь верил в здравый смысл и патриотизм Государственной Думы. Он не допускал мысли, что Государственная Дума может пойти на какой-либо государственной переворот во время войны. Он верил в верность Англии, ее начальников и эта вера еще более успокаивала Его и относительно невозможности переворота». (с.24)

«Государь беспредельно верил в проницательность, во всезнание и энергию Протопопова. Он верил, что когда нужно будет, Протопопов примет все предупреждающие меры и Он не допускал возможности государственного переворота. И государь был спокоен в главном». (с.25)

Государь верил в то, во что хотел верить, и не желал видеть реальность, от которой не ждал ничего хорошего, которую надо было менять. Государь, как мы видели по реакции Его на обращения к нему правых деятелей, не верил, в то же время, многочисленным сообщениям о готовящемся перевороте, которые поступали даже от самих заговорщиков, боявшихся уличного бунта и анархии толпы. И возникает вопрос, на чем же была основана вера в Масонскую Думу, руководимую врагами государственного строя России и это после предупреждений о том, что начало сессии 14 февраля станет началом уличных беспорядков и предпосылкой государственного переворота. При этом к нему на стол регулярно поступали и сообщения Департамента полиции о настроениях населения Петрограда. Он сам читал записку из кружка сенатора А.А. Римского-Корсакова, ... и все равно верил в патриотизм Думы!

О готовящемся перевороте Ему докладывал 3 января (1917 г.) министр иностранных дел Покровский, 5-го января премьер-министр князь Голицын, 4-го января Великий князь Павел Александрович, 7 января — председатель Государственной Думы Родзянко, 10 января — Московский предводитель дворянства Самарин, которого специально просили приехать в Петроград, чтобы подкрепить доклад Родзянко и вызвать Царя хотя бы на какие-либо действия, предупреждая, что опасность нависла над всей династией и над судьбой России. 19 января — Иркутский генерал губернатор предупредил Царя о готовящемся перевороте и также просил принять какое-то решение. Царь ответил, что весной начнется победоносное наступление и все устроится. Брат Царя, Великий князь Михаил Александрович неоднократно беседовал о надвигающейся опасности и просил, не дожидаясь уличных беспорядков, дать ответственное министерство, как того требовало левое большинство Думы. В конце января князь Голицын, премьер-министр, просил сменить Протопопова, но Царь отказался и это сделать.

Н.А. Маклаков после убийства Распутина 16 декабря 1916 года написал Государю письмо, в котором просил Государя не уступать «общественности», — иначе произойдет анархия. Письмо произвело впечатление и заговорили о назначении Н.А. Маклакова, по убеждениям правого, бывшего министра внутренних дел, уволенного Царем как раз за его правые убеждения летом 1915 года, вновь в правительство. Но этого не произошло. Маклаков настоятельно рекомендовал Царю разогнать Думу. Царь, однако, крепко по каким-то причинам держался за Думу, пишет далее Спиридович, даже после провокационных речей в ноябре 1916 года Милюкова и других кадет и прогрессистов против правительства.