Горящий берег - Уилбур Смит (1985)

«Клянусь. Как безжалостно обошлись со мной, так же решительно я буду сражаться за жизнь. Ты, кто бы ты ни был, Бог или дьявол, навязал мне это. И потому я даю клятву. Я все выдержу, и мой сын вместе со мной».

Она бредила. Сантэн понимала это, но ей было все равно. Она поднялась на колени и погрозила кулаком красной звезде.

— Давай! — бросала она вызов. — Делай худшее, и покончим с этим!

Если Сантэн ожидала удара грома и блеска молнии, ничего подобного она не дождалась, только шумел ветер в примитивной мачте, шелестел парус и взбухали пузыри в следе за кормой плота. Сантэн снова села, схватила руль и упрямо направила плот на восток.

При первом свете дня прилетела птица. Она повисла над головой Сантэн, маленькая морская птичка темного серо-голубого цвета, напоминавшего цвет ружейного ствола, с мягкими белыми, как мелом начерченными метками над черными глазами-пуговками, с нежными, красивой формы крыльями. И одиноко, негромко кричала.

— Проснитесь, Эрни! — крикнула Сантэн, и от этого усилия ее распухшие губы треснули, кровь ручейком побежала на подбородок. Во рту было сухо и неприятно, словно она наглоталась старой кроличьей шерсти, жажда превратилась в горячее яркое пламя.

Эрни пошевелился и сонно посмотрел на нее. За ночь он словно ссохся и постарел, его губы побелели, покрылись клочьями сухой кожи и кристаллами соли.

— Смотрите, Эрни, птица! — выговорила Сантэн кровоточащими губами.

— Птица, — повторил Эрни, глядя на нее. — Земля близко.

Птица повернула, улетела над самой водой и, серая, исчезла из виду, растворилась в темно-сером небе.

В середине утра Сантэн молча указала вперед, ибо ее рот и губы так пересохли, что она не могла говорить. Прямо перед плотом у поверхности плавало что-то темное, какой-то спутанный клубок. Он качался на воде и волнообразно двигал своими щупальцами, словно чудовище из глубин океана.

— Водоросли! — прошептал Эрни и, когда они достаточно приблизились, зацепил их рулем, как багром, и подтянул тяжелые, сбившиеся в ком растения к боковой части плота.

Стебель водоросли был толщиной в руку человека и пяти метров длиной, с косматым пучком листьев на конце. Очевидно, буря оторвала ее от скалы.

Тихо постанывая от жажды, Эрни отрезал кусок толстого стебля. Под гуттаперчевой кожицей обнаружился сочный стержень, а внутри мякоти — полый воздушный канал. Эрни тонко срезал мякоть ножом и засунул пригоршню обрезков Сантэн в рот. Из мякоти вытекал сок. На вкус жидкость была едкой и неприятной, отдавала чем-то йодистым и перченым, но Сантэн дала влаге тонкой струйкой стечь в горло и шепотом запричитала от удовольствия. Они жадно поглощали сок водорослей и выплевывали сердцевину. Потом немного отдохнули и почувствовали, как тела постепенно вновь наливаются силой.

Эрни снова сел за руль и направил плот по ветру. Грозовые тучи разогнало, солнце согрело людей и высушило одежду. Вначале они подставляли лица его ласке, но скоро жара стала угнетающей, и они пытались скрыться от нее в небольшой тени от паруса.

Когда солнце достигло зенита, на них обрушилась вся его иссушающая ярость. Выдавили еще немного сока из водоросли, но от неприятного химического вкуса Сантэн затошнило; она понимала, что, если ее вырвет, она потеряет слишком много драгоценной влаги. Сок водоросли можно было пить только понемногу.

Сидя спиной к непрочной мачте, Сантэн смотрела на горизонт: их окружало непрерывное угрожающее кольцо воды, и только на востоке на горизонте лежало низкое серое облако. Сантэн потребовался целый час, чтобы понять: несмотря на ветер, облако остается неподвижным. Больше того, оно уплотнилось и выросло над горизонтом. Теперь Сантэн видела мелкие неправильности, вершины и долины, которые не менялись, как обычно у облаков.

— Эрни, — прошептала она, — Эрни, посмотрите на то облако.

Старик всмотрелся и медленно встал. Из его горла вырвался негромкий стон, и Сантэн поняла, что это звук радости.