Капитан Немо - Жюль Верн (2015)

Из прихожей, увешанной принадлежностями верховой езды и охоты, двери вели в просторную гостиную в пять окон. Здесь стоял рояль, заваленный всевозможными нотами, и старинными и современными, виднелись мольберты с начатыми полотнами, цоколи с мраморными статуями. На стенах висело несколько картин фламандских художников, а также гобелены с вышитыми на них мифологическими сюжетами. Ноги утопали в мягких, словно густая трава, коврах, с потолка спускалась старинная люстра. Всюду был расставлен драгоценный фарфор, дорогие безделушки. Странно было видеть в австралийском доме подобную обстановку. В этой сказочной гостиной, казалось, было собрано все, что могло мысленно перенести в Европу. Можно было подумать, что находишься в каком-нибудь княжеском замке во Франции или в Англии.

Свет, проходя через полузатемненную веранду и тонкую ткань маркиз, проникал в гостиную. Элен, подойдя к одному из окон, пришла в восторг. Дом был расположен над широкой долиной, расстилавшейся на восток до самых гор. Луга сменялись лесами; среди них там и сям проглядывали обширные поляны, а вдали виднелась группа изящно закругленных холмов. Все это представляло неописуемую по красоте картину. Ни одна местность на земном шаре не могла бы сравниться с этой – даже знаменитая Райская долина в Норвегии, у Телемарка.

Эта огромная панорама, пересекаемая полосами света и теней, то и дело изменялась по прихоти солнца.

Пока Элен наслаждалась открывавшимся из окна видом, Сенди Патерсон приказал метрдотелю распорядиться завтраком для гостей, и менее чем через четверть часа после своего появления в доме путешественники уже садились за роскошно сервированный стол. Поданные кушанья и вина были выше всяких похвал, но гостям больше всего доставляла удовольствие та радость, с которой молодые хозяева угощали их. Узнав за завтраком о цели экспедиции, братья Патерсон горячо заинтересовались поисками Гленарвана. Их слова укрепили надежды детей капитана Гранта.

– Раз Гарри Грант не появился нигде на побережье, он, очевидно, в руках туземцев, – сказал Майкл Патерсон. – Судя по найденному документу, капитан точно знал, где находится, и если он не добрался до какой-нибудь английской колонии, то только потому, что при высадке был захвачен в плен дикарями.

– Как раз это и случилось с его боцманом Айртоном, – заметил Джон Манглс.

– А вам никогда не случалось слышать о гибели «Британии»? – обратилась Элен к братьям Патерсон.

– Никогда, миссис, – ответил Майкл.

– Как же, по-вашему, должны были обращаться австралийцы со своим пленником?

– Австралийцы не жестоки, – ответил молодой скваттер, – и мисс Грант может не беспокоиться на этот счет. Известно немало случаев, когда проявлялась мягкость характера здешних дикарей. Некоторые европейцы долго живали среди них и не имели повода жаловаться на грубое обращение.

– В числе их Кинг, – сказал Паганель, – единственный человек, уцелевший из всей экспедиции Бёрка.

– Можно указать не только на этого отважного исследователя, – вмешался в разговор Сенди Патерсон, – а также и на английского солдата, по имени Бакли. Бакли дезертировал в 1803 году из Порт-Филиппа, попал к туземцам и прожил с ними тридцать три года.

– А в одном из последних номеров «Австралазийской газеты», – добавил Майкл Патерсон, – есть сообщение о том, что какой-то Морилл вернулся на родину после шестнадцатилетнего плена. История капитана Гранта, должно быть, похожа на его историю, ибо этот Морилл был взят в плен туземцами и уведен ими в глубь материка после крушения судна «Перуанка» в 1846 году. Итак, мне кажется, вам ни в коем случае не надо терять надежду.

Сведения, сообщенные молодыми хозяевами, чрезвычайно обрадовали их гостей: они подтверждали слова Паганеля и Айртона.