Скиталец - Бернард Корнуэлл (2002)

– Черт тебя побери! – воскликнула Жанетта, но, перед тем как нажать спусковой крючок, действительно крепко зажмурилась.

Стрела вылетела из желоба и чудесным образом срезала верхние шесть дюймов с палки. Жанетта глянула на Томаса с торжеством.

– Я лучше стреляю с закрытыми глазами, – заявила она.

Оказалось, что Робби, выйдя на городскую стену, случайно приметил, как Пугало задирает Томаса, и поспешил другу на помощь, но теперь, когда сэр Джеффри убрался, они присели на солнышке, прислонившись к деревянной стене мельницы. Жанетта устремила взгляд на стену города, где еще виднелись повреждения, оставшиеся с прошлой осады. В одном месте выделялись более светлые камни – это горожане заделали брешь, пробитую англичанами.

– Ты и правда благородного происхождения? – спросила графиня Хуктона.

– Я незаконнорожденный, – ответил Томас.

– Но твой отец был дворянином?

– Он был графом де Астараком, – ответил юноша и рассмеялся. У него просто в голове не укладывалось, что отец Ральф, безумный отец Ральф, который проповедовал чайкам на морском побережье, был графом.

– А какой у вас герб? – спросила Жанетта.

– Йейл, держащий чашу, – ответил ей Томас и показал потускневшую серебряную нашлепку на своем черном луке. Там было выгравировано странное существо – с рогами, раздвоенными копытами, когтями, клыками, драконьей чешуей и львиным хвостом.

– Я велю изготовить для тебя личный флаг, – сказала Жанетта.

– Флаг? Зачем?

– Человек, имеющий герб, не должен его скрывать.

– Послушай, тебе лучше покинуть Ла-Рош-Дерьен, – гнул свое Томас.

Он всячески пытался уговорить молодую женщину убраться из города, но она упорно заявляла, что останется. С надеждой вернуть сына Жанетта уже распрощалась и теперь была исполнена решимости убить Карла Блуа. Для этой цели она заготовила мощную, вырезанную из тиса арбалетную стрелу со стальным наконечником и жесткими кусочками кожи, вставленными вместо оперения в крест-накрест прорезанные в древесине щели. Вся эта конструкция была обмотана шнуром и закреплена клеем.

Графиня столь упорно упражнялась в стрельбе именно потому, что страстно желала отомстить человеку, который надругался над ней и лишил ее сына.

Наступила Пасха. Погода стояла теплая. В живых изгородях было полно гнезд, по лугам разносилось эхо пронзительных криков куропаток. А на следующий день, когда народ, уставший от долгого поста, готовился к пасхальному пиру, из Рена пришло страшное известие.

Карл Блуа выступил в поход.

* * *

Под белым горностаевым знаменем герцога Бретонского из Рена вышла четырехтысячная армия. Две тысячи воинов, одетых в красно-зеленое, были арбалетчиками из Генуи: на правой руке каждого из них красовалась нашивка с изображением святого Грааля. То были наемники, служившие за плату. Их мастерство высоко ценилось. С ними маршировала тысяча пехотинцев, которым предстояло копать осадные траншеи, а потом штурмовать разрушенные стены английских крепостей. Костяк войска герцога составляли более тысячи закованных в латы рыцарей и конных ратников, по большей части французов. Они двигались маршем к Ла-Рош-Дерьену, но истинной своей целью ставили не захват города, который не имел особого значения, но истребление маленького войска Томаса Дэгворта. Блуа надеялся навязать ему решительное сражение, в котором рыцари и ратники на громадных, закованных в сталь боевых скакунах сомнут англичан и потопчут их копытами.

В обозе из тяжелых подвод везли девять осадных машин, для обслуживания которых требовалось более сотни механиков. Чтобы собрать и пустить в ход огромное устройство, способное швырнуть камень размером с пивной бочонок на расстояние, превышающее дальность полета стрелы из лука, были необходимы особые знания и навыки.