Скиталец - Бернард Корнуэлл (2002)

– Аргос! Мойра! Назад! Ведите себя прилично, черт вас возьми! – заорал всадник на своих псов, подкрепив свои слова щелканьем кнута у них над головой.

Животные, однако, упорно прыгали на Томаса, но не кусались, а, напротив, виляли хвостами да норовили лизнуть в лицо.

– Ортос! – рявкнул хозяин на третьего пса и уставился на Томаса. Он не узнавал молодого человека, но собаки того признали, и всадник силился понять, в чем тут загвоздка.

– Джейк, – произнес Томас.

– Сладчайший Иисус! – воскликнул тот. – Вы только гляньте, что принес нам прибой! Аргос, Ортос! Фу! Прочь, паршивцы, кому сказано!

Снова щелкнул кнут, и собаки неохотно подались назад. Хозяин покачал головой:

– Ты ведь Томас, верно?

– Как поживаешь, Джейк?

– Старею, – ворчливо произнес Джейк Черчилль, потом слез с седла, отогнал собак и заключил Томаса в объятия. – Это ведь твой чертов папаша дал моим собакам такие заковыристые имена. И о чем он только думал? Рад видеть тебя, парень.

Джейк, седобородый малый с обветренным, загорелым и исцарапанным колючками лицом, был главным ловчим сэра Джайлза Марриотта. Именно он в свое время учил Томаса стрелять из лука, выслеживать оленя и прятаться, используя преимущества местности.

– Боже всемогущий, парень, – сказал он, – да ты здорово вырос.

– Мальчики вырастают, Джейк, – ответил Томас и указал на Робби. – Это мой друг.

Джейк кивнул шотландцу, а потом отозвал двух собак от Томаса. Собаки, клички которых были взяты из античных мифов, возбужденно повизгивали.

– И какого рожна вы тут делаете? – поинтересовался Джейк. – Чего не пришли прямо в усадьбу, как это принято у добрых христиан?

– Мы прибыли поздно, – пояснил Томас, – и еще мне хотелось сперва взглянуть на это место.

– На что тут глядеть-то? – Джейк презрительно хмыкнул. – Ни черта тут нет, одни зайцы.

– Ты, часом, не на них охотишься?

– Стал бы я поднимать целую свору, чтобы затравить какого-то там длинноухого! Нет, вчера вечером Гуден увидела, как сюда, под покровом тьмы, направились какие-то незнакомцы, вот сэр Джайлз и послал меня выяснить, кто это такие да что им надо. Весной тут в развалинах пытались обосноваться бродяги. Пришлось гнать их отсюда плетьми. А на прошлой неделе к нам тайком наведалась парочка чужаков.

– Чужаков? – переспросил Томас, прекрасно понимая, что под чужаками Джейк вполне мог подразумевать и жителей соседнего прихода.

– Ну. Священник со слугой. Честно скажу, не будь он духовной особой, я бы спустил на него собак. Нам тут чужаков не нужно, нет от них никакого проку. Ну да ладно, я вот вижу, лошадки у вас голодные. Да и вы сами, надо думать, тоже. Хотите позавтракать? Или ты собрался испортить мне свору, загладив моих собак до полусмерти?

Они поехали назад, проследовав вместе с собаками через нижний Мэпперли. Поселение это, которое было раза в два больше Хуктона, в детстве казалось Томасу очень большим, чуть ли не городом, но теперь он видел, что это всего лишь маленькая деревенька. С такими приземистыми домишками, что, сидя в седле, Томас был чуть ли не вровень с соломенными крышами. А ведь в бытность его мальчишкой эти хибары казались ему почти дворцами. Рядом с каждым домом высилась здоровенная, чуть ли не до самой кровли, навозная куча. Усадьба сэра Джайлза Марриотта стояла особняком и выглядела повнушительнее, но господский дом тоже был крыт замшелой, свисавшей клочьями соломой.

– Он будет рад вас видеть, – заверил Джейк.

Так оно и вышло. В былые времена Томасу не раз влетало от сэра Джайлза за мальчишеские проделки, но теперь овдовевший и постаревший сквайр встретил его как блудного сына.

– До чего ж ты отощал, сынок, просто жуть! Негоже мужчине быть таким худым. Вы, надо думать, позавтракаете оба? Угощайтесь пудингом да легким элем, это все, что у нас есть. Вчера был хлеб, но весь вышел. Когда мы испечем еще хлеба, Гуден? – строго спросил он служанку.