Битва за Рим (Венец из трав) - Колин Маккалоу (1991)

Ни одна из сторон не ожидала этого. Они столкнулись в узком проходе. Завязался случайный бой, и Луций Цезарь потерпел поражение. Он отступил назад, к Теану Сидицину, потеряв убитыми две тысячи драгоценных солдат-ветеранов, а Скатон беспрепятственно прошел к Эзернии. На этот раз италики имели все основания объявить о крупной победе — и они не преминули сделать это.

Города Южной Кампании, которые никогда до конца не смирялись с римским правлением, один за другим присоединялись к Италии, в том числе Нола и Венафр. Марк Клавдий Марцелл выбрался со своими войсками из Венафра, не дожидаясь приближающейся самнитской армии. Но вместо того, чтобы отступить в безопасные римские земли, например в Капую, Марцелл и его люди решили двинуться к Эзернии. Они обнаружили, что она полностью окружена италиками: с одной стороны — марсами Скатона, а с другой — самнитами. Однако сторожевая служба у италиков была налажена слабо, и Марцелл сумел этим воспользоваться. Всем римлянам удалось ночью проникнуть в город. У Эзернии теперь имелись храбрый и способный комендант и десять когорт римских легионеров.

Подавленный, смятенный Луций Цезарь мрачно зализывал раны в Теане Сидицине, как старый пес, проигравший схватку. А тут на него одна за другой начали обрушиваться недобрые вести: Венафр пал, Эзерния в тяжелой осаде, в Ноле попали в плен две тысячи римских солдат вместе с претором Луцием Постумием, а Публий Красс и его сыновья загнаны в Грумент луканами, также примкнувшими к восстанию под весьма способным руководством Марка Лампония. В довершение всего лазутчики Суллы донесли, что апулийцы и венусины готовы провозгласить свое присоединение к Италии.

* * *

Но все это не шло ни в какое сравнение с положением Публия Рутилия Лупа восточнее Рима. Все началось в том, удлиненном феврале, когда Гай Перперна появился с одним легионом новобранцев вместо двух легионов ветеранов. После этого дела пошли все хуже и хуже. В то время как Марий и Цепион были погружены в работу по набору и обучению рекрутов, Луп занялся бумажной битвой с Сенатом в Риме. В его войсках и даже среди его легатов, как с бешенством писал Луп, отмечаются враждебные настроения — и что же Сенат намерен с этим делать? Как ему, Лупу, вести войну, если его собственные люди выходят из-под контроля? Хочет ли Рим, чтобы Альба Фуценция была защищена? А если хочет, то как он, Луп, сможет это сделать, не имея ни одного опытного легионера? И когда будут приняты меры к отзыву Помпея Страбона? И когда Сенат привлечет Помпея Страбона к суду за измену? Когда Сенат заберет у Помпея Страбона два легиона ветеранов? И когда, наконец, Сенат снимет с должности это невыносимое насекомое, Гая Мария?

Луп и Марий разбили лагерь на Валериевой дороге вне стен Карсиол. Город был надежно защищен благодаря Марию, который заставлял рекрутов непрерывно копать — для укрепления мускулов, как он объяснял с невинным видом, когда Луп возмущался тем, что солдаты все время копают землю вместо того, чтобы проходить муштру. Цепион расположился позади них, также на Валериевой дороге возле города Варий. В одном отношении Луп был прав, когда взывал к Сенату: никто не признавал ничью другую точку зрения. Цепион держался как можно дальше от Карсиол и своего командующего потому, что, по его собственным словам, не выносил атмосферу желчной язвительности, царившую в командном шатре. А Марий, которому в голову пришла здравая идея, что его командир смог бы выступить против марсов, как только насчитает достаточно солдат на параде, не ослаблял придирок ни на минуту. Войска неопытны, легионеры беспомощны, твердил он. Необходимы полные сто дней обучения для того, чтобы они могли выдержать битву. Большая часть их экипировки — ниже стандартного уровня требований. Лупу следовало бы угомониться и принять порядок вещей таким, каков он есть, а не пребывать в бесконечной претензии к Помпею Страбону по поводу украденных ветеранских легионов.