Битва за Рим (Венец из трав) - Колин Маккалоу (1991)

— Это не так, дочка. — Губы Суллы задрожали. — Первая твоя обязанность — повиноваться мне. Ты в моих руках.

— Пусть даже я в твоих руках, отец, но себя я не предам!

Губы его перестали трястись; Сулла разразился громким хохотом.

— О, пойди прочь! — сказал он и, все еще смеясь, крикнул ей вслед: — Ты выполнишь свою обязанность, или я продам тебя в рабство! Я сделаю это, и ничто не остановит меня!

— Я и так уже рабыня! — донеслось до него.

Боги, какого солдата она могла бы произвести на свет! Когда его веселье улеглось, Сулла сел за стол и принялся за письмо жителю города Смирны Публию Рутилию Руфу.

Вот что произошло, Публий Рутилий. Нахальная маленькая дрянь сокрушила меня. И не оставила никакого выбора. Исполнить мои угрозы? Вряд ли подобная мера может способствовать моему избранию в качестве консула в союзе с Квинтом Помпеем. Мертвая или проданная в рабство, девчонка не будет нужна ни мне, ни Квинту Помпею-младшему. А я просто буду вынужден связать и отхлестать ее, чтобы заставить выйти за него замуж! Есть ли другой выход? Так что же мне делать? Я спрашиваю тебя серьезно, я в отчаянном положении — что мне делать? Я помню легенду о том, что именно ты помог разрешить дилемму Марка Аврелия Котты, когда ему требовалось найти мужа для Аврелии. Так вот тебе еще одна дилемма для разрешения, о обожаемый и почитаемый советчик!

Признаюсь, дела здесь обстоят так, что если бы не моя не способность выдать дочь замуж — а мне необходимо это сделать! — я никак не смог бы остановиться и написать тебе письмо. Но теперь я его начал и, в надежде, что ты мне поможешь, могу сообщить тебе заодно и о том, что происходит в Риме.

Наш принцепс Сената, от которого я только что вернулся, тоже начал писать тебе письмо, так что я не обязан извещать тебя об ужасной катастрофе, постигшей Гая Мария. Я ограничусь лишь изложением своих опасений и надежд на будущее. По крайней мере теперь я предвкушаю возможность надеть мою toga praetexta и сесть на мое курульное кресло из слоновой кости. Я рассчитываю стать консулом! Сенат приказал своим курульным магистратам надеть все регалии в честь победы Гая Мария — и моей! — над марсами Силона. Это обнадеживает и означает, что мы в последний раз видели все эти глупые и пустые знаки траура и тревоги.

В высшей степени вероятным представляется в данный момент, что консулами следующего года будут Луций Порций Катон Лициниан и — страшно подумать! — Гней Помпей Страбон. Что за ужасная парочка! Сморщенная кошачья задница и заносчивый варвар, который ничего не видит дальше своего вздернутого носа. Признаюсь, я совершенно перестал понимать, как некоторые люди приходят к консульскому посту. Ясно, что для этого недостаточно быть хорошим городским претором или претором по делам иностранцев. Или иметь военный послужной список, такой же длинный и славный, как родословная царя Птолемея. Я прихожу к твердому заключению, что единственно реально и важно для меня — быть вместе с сословием всадников. Если ты не нравишься всадникам, Публий Рутилий, ты можешь быть хоть самим Ромулом — и при этом не иметь никаких шансов на консульских выборах. Всадники сажали Гая Мария в консульское кресло шесть раз — и три раза из них in absentia. И он по-прежнему им нравится! С Марием хорошо вести дела. О, всадникам может нравиться и человек с родословной, но не в такой степени, чтобы голосовать за него, если он не распахивает свой кошелек достаточно широко или не предлагает им дополнительных приманок — таких, как более легкое получение займов или внутренней информации из Сената о том, какие вопросы там предполагается рассматривать.