Песочные часы - Майра МакЭнтайр (2011)

— Сделаю… но такое… — В женском голосе сквозило отчаяние. — Я не уверена…

Женщина осеклась. Я ничего не видела, но услышала звук страстных поцелуев. Когда дыхание мужчины и женщины стало совсем уж частым, мне сделалось не по себе. Однако я поняла, что спасена, когда мужчина засмеялся:

— Скоро. Не трать пока силы.

— Почему ты постоянно мне отказываешь?

Я услышала, как расстегнулась молния, и подумала, что меня стошнит.

Мужчина опять засмеялся, и снова поехала молния. Судя по недовольному стону женщины, я поняла, что вверх. Аллилуйя.

— Всему свое место и свое время. А сейчас и не место и не время. — Он говорил уже жестче.

— Прости. — Голос у женщины дрожал, и, как я поняла, не от холода. Кем бы ни был этот человек, он явный урод.

— Ты плохо себя ведешь. Но я прощаю. Сделай все так, как надо, и я, возможно, тебя вознагражу.

— Как скажешь, все что угодно, — затаив дыхание, сказала женщина.

Ей не помешало бы немного уверенности в себе. Да и мужчину получше.

Они двинулись по направлению от лаборатории к лесу, под ногами у них хрустели листья. Я осторожно высунула голову из-за дерева, чтобы увидеть их, но они уже заворачивали за пустующее хранилище. И тут же дверь лаборатории скрипнула и открылась, высветив небольшой участок на земле так, что каждая замерзшая травинка засверкала.

Майкл позвал меня.

Я поспешила к нему и вошла в лабораторию. Там горел теплый желтый свет.

Глава сорок четвертая

Внешность Лайема Балларда оказалась до жути стереотипной. У него действительно была безумная шевелюра, как у Эйнштейна, заляпанная едой рубашка и… куча ручек в специальном чехле. Но если закрыть глаза на его пренебрежение собственным внешним видом, можно было заметить, что свою красоту Калеб унаследовал не только от матери. Крупный и мускулистый, Лайем, наверное, много времени проводил на природе. Я вспомнила фотографию с рыбалки, которую нашла в лофте Майкла, — это был он.

Лайем протянул мне руку, чтобы пожать ее, и отпустил не сразу. Я не удивилась, почувствовав легкий разряд тока. Это было не совсем то же самое ощущение, которое я испытывала, касаясь Майкла, но что-то определенно пробежало и между нами с Лайемом. Улыбка у него была очень теплой и дружелюбной, а глаза добрыми. Я поняла, почему Майкл любил его как отца, и задумалась: а не примет ли Лайем еще одного ребенка?

— Здравствуй, Эмерсон, — хрипло сказал он.

— Здравствуйте, Ла… Док… я и не знаю, как к вам обращаться. — Я засмеялась.

— Лайем вполне подойдет. — Он накрыл мою руку ладонью и внимательно заглянул мне в глаза. — Майкл сказал, что попал в прошлое благодаря тебе. Потрясающе. Спасибо тебе за то, что ты делаешь для меня и моей семьи.

Я готова была разрыдаться. А потом умолять Лайема удочерить меня.

— Тем не менее, когда мое удивление сойдет на нет, я буду очень зол на вас обоих. Майкл, как можно так рисковать своей жизнью?

— У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда.

— Тогда скажу, что решил спасти тебя, потому что ты мне как отец. Мне этого хотелось. — Обычно такие слова говорят капризные дети. Но Майкл больше был похож на сломленного невзгодами взрослого.

— Нельзя менять прошлое только из-за того, что ты что-то потерял, или потому, что тебе больно. — Великодушие Лайема могли оценить только маленькие дети и самые высокоразвитые взрослые. — Не так мы должны распоряжаться нашими дарами.

— Дело не только во мне. Калеб и Грейс… без тебя всё не так. Все плохо.

Все эмоции Майкла были написаны у него на лице, у меня от волнения ком в горле встал.

Он продолжил:

— Папки попали к Лендерсу, а кроме тебя, никто не знает, что там было, чьи имена указаны. Мне известно лишь насчет Эмерсон, потому что… а, долго рассказывать.

Лайем посмотрел на меня. Я пожала плечами:

— Из-за меня, похоже, все законы преступаются.