Две жизни (ч.II, т.1-2) - Антарова Конкордия (Кора) Евгеньевна

– Если бы я и не наблюдал за тобой так пристально, дочурка, – сказал ей пастор, становясь рядом с ней у окна, – то все равно прочел бы на твоем лице все, о чем ты думаешь. Ведь ты думаешь, как мать и Дженни подготовятся к скачкам без тебя. Ну, а как вообще ты представляешь себе их дальнейшую жизнь? Можешь ли ты одна везти воз с непосильной для тебя поклажей – двумя человеческими жизнями? Осознай глубже, Алиса, величайшую мудрость жизни: каждый может прожить только свою собственную жизнь. И сколько бы ты ни любила людей, – ни мгновения их жизни ты не проживешь. Не набирай на себе долгов и обязанностей, которые на тебя никто не взваливал. Иди по жизни радостно. Просыпаясь утром, благословляй свой новый расцветающий день и обещай себе принять до конца все то, что он тебе принесет. Творчество сердца человека – в его простых буднях. Оно в том и заключается, чтобы принять все обстоятельства как неизбежные, единственно свои, и очистить их любовью, милосердием, пощадой.

Но это не означает, что следует согнуть спину и позволить злу кататься на тебе. Это значит и бороться, и учиться владеть собой, и падать, и снова вставать, и овладевать препятствиями, и побеждать их. Быть может, внешне это не всегда удается. Но внутренне надо всегда побеждать любя. Старайся переносить свои отношения с людьми из области мелкого и условного в огонь Вечного. Ищи всюду Бога и законы Его.

Ломай перегородки условного между собой и людьми. Развивай в себе тактичность и умение входить своим сознанием в положение того, с кем ты общаешься. И ты всегда найдешь, как устранить предрассудки, нелепо встающие между людьми, как открыть все лучшее в себе и войти в храм сердца другого. В себе найди цветок любви и брось его под ноги тому, с кем говоришь. И только в редких случаях, при встречах с абсолютно злыми людьми, твоя любовь не сможет одержать победу. Таково мое тебе духовное завещание, Алиса. Но если ты увидишь потемневшие сознания, – страшно сказать, – как у Дженни и твоей матери – проходи мимо таковых. Благословляй и прощай, но никогда не прикасайся к ним. Не старайся обратить их на путь истины, это невозможно. Всю жизнь я стремился это сделать, – и только отяжелил наши с тобой жизни, не принеся им пользы.

В тот день, когда меня не станет, ты не вернешься больше домой. Ты останешься у лорда Бенедикта, где твоя истинная, духовная семья. И это тоже прими как мою последнюю волю.

– О, папа, папа. Каждое ваше желание было, есть и будет мне законом. Но для чего снова говорить о смерти? Вы так поправились за эти дни. Лорд Бенедикт говорил мне, что вы проживете в его деревне еще два месяца, вместе со всеми нами. Представляете себе это счастье? Мы с вами будем гулять, кататься на лошадях, читать, и никто не выразит нам своего неудовольствия. И если уже сейчас, за три дня, вы стали настолько лучше выглядеть, что же будет через два месяца?

Лицо Алисы, полное любви, загорелось румянцем. Глаза ее сияли энергией, вся она светилась радостью и была так прекрасна, что пастор ласково шепнул ей:

– Я никогда не отдавал себе отчет, что ты так прекрасна, моя дорогая детка. Боюсь, что надежды твои не оправдаются, моя любимая. Как бы вместо прогулок и удовольствий я не доставил тебе забот и горя. И вместо отдыха как бы не сделаться тебе сиделкой возле отходящего отца.

– Тогда я выполню, отец, вашу волю: приму в твердости и спокойствии все то, что жизнь мне пошлет. Но я прошу вас, не терзайте своего сердца мыслями о прошлом или будущем. Я так счастлива, что вы сейчас со мною, что вы здоровы, бодры и выглядите прекрасно. Быть может, вы угадали мое беспокойство о Дженни и маме в связи со скачками. Но ваши слова сняли с меня огромную тяжесть. Мне стало легко. Будь что будет, – если нам придется расстаться, то Божья воля свершится, не разбив мне сердца. Я даю вам слово. Не думайте обо мне и, если уж так суждено, уходите легко, не печалясь о моей дальнейшей жизни.