Вторая эра машин. Работа, прогресс и процветание в эпоху новейших технологий - Эндрю Макафи, Эрик Бриньолфсон (2014)

Waze в огромной степени зависит от второй из этих трех сил – дигитализации. В своей знаковой книге 1998 года Information Rules («Правила информации») экономисты Карл Шапиро и Хэл Вариан называют это явление «преобразованием информации в поток битов».[93] Иными словами, дигитализация представляет собой перевод всех видов информации и медиа: текста, звуков, фотографий, видео, данных, получаемых от приборов и сенсоров, и так далее – в единицы и нули, то есть на родной язык компьютеров и родственных им устройств. К примеру, Waze использует несколько потоков информации: цифровые карты дорог, координаты автомобиля, которые передаются через приложение, предупреждения о пробках и многое другое. Именно способность Waze объединить эти потоки и в ясном виде предоставить их пользователям и объясняет популярность этого сервиса.

Мы думали, что достаточно хорошо понимаем суть дигитализации благодаря работам Шапиро, Вариана и других, а также тому, что мы почти постоянно погружены в онлайн-контент, однако за последние несколько лет этот феномен стал развиваться в неожиданных направлениях. Взрывным образом изменились его объем, скорость и разнообразие. Этот прорыв в дигитализации имел два значительных последствия: появились новые способы обретения знания (то есть новые способы заниматься наукой) и резко повысилась частота возникновения инноваций. В этой главе и пойдет речь о захватывающей новейшей истории дигитализации.

Как и многие другие современные онлайн-сервисы, Waze использует в своих интересах два хорошо понятных и уникальных экономических свойства цифровой информации – эта информация неконкурентна, а предельные издержки воспроизводства этой информации близки к нулю. На бытовом языке это означает, что цифровая информация не «расходуется» и не «истощается» при использовании, а производство цифровой копии какого-либо дигитализированного элемента информации стоит крайне дешево. Давайте детально рассмотрим каждое из этих свойств.

Так называемые «конкурентные продукты», с которыми мы имеем дело каждый день, могут потребляться лишь одним человеком или устройством в единицу времени. Когда мы, двое соавторов этой книги, отправляемся из Бостона в Калифорнию, то самолет, взлетающий вслед за нами, не может использовать топливо нашего лайнера. Энди не может занять кресло, в котором уже сидит Эрик (и даже если бы мы этого очень захотели, это запрещено авиационными правилами), и не может использовать наушники, которые Эрик уже надел, чтобы послушать музыку на своем смартфоне. Однако музыка сама по себе не является конкурентной. Ее могут слушать и другие люди как одновременно с Эриком, так и в любое другое время.

Если Энди покупает и читает старую бумажную книгу, например научно-фантастический роман Жюля Верна, он не «расходует» книгу. Закончив чтение, он может передать ее Эрику. Однако если бы мы оба одновременно захотели нырнуть в «20 000 лье под водой», нам пришлось бы либо найти еще один экземпляр, либо Энди нужно было бы изготовить копию имеющейся у него книги. С юридической точки зрения он вправе это сделать, поскольку книга не защищена копирайтом, однако ему придется провести немало времени у копировального аппарата или заплатить за работу кому-то еще. В любом случае создание такой копии обойдется недешево.[94] Кроме того, копия копии копии наверняка будет довольно неразборчивой.

Однако если у Энди есть цифровая копия книги, он может парой ударов по клавишам или кликов мыши создать дубликат, сохранить его на физический диск, а затем дать копию Эрику. В отличие от фотокопий, биты – копии других битов, обычно точно такие же, как и изначальные. Копирование битов – это чрезвычайно дешевое, быстрое и легкое занятие. Если создание оригинала книги или кинофильма требует определенных затрат, то производство последующих копий не стоит почти ничего. Именно это называется нулевыми предельными издержками воспроизводства.