Автобиография Твен Марк - Марк Твен (2014)

Именно такие вот траурные объявления помогают мне осознать, как долго я живу. Они разгоняют туман с дороги моей жизни и дают мне ухватить краем глаза ее начало – увидеть на мгновение те события, что кажутся невероятно далекими.

Когда я был мальчиком десяти лет, в той деревушке на реке Миссури, которая в те времена была неизмеримо далека от любого места, имя исследователя Уилкса было у всех на устах – точь-в-точь как сейчас имя Рузвельта. Сколько шуму оно наделало, и какая замечательная слава! Каким далеким и неслышным стало оно теперь! А слава потускнела и свелась к традиции. Уилкс открыл новый свет и был вторым Колумбом. Этот мир потом превратился главным образом в лед и снег. Но он не весь был льдом и снегом – и в наши дни мы заново его открываем, и мировой интерес к нему ожил. Уилкс был удивительным феноменом в другом отношении, ибо он отправился путешествовать на своих судах по земному шару и видел собственными глазами его отдаленнейшие уголки, сказочные страны – названия и места, которые существовали скорее в виде призраков и слухов, чем в виде реальностей. Но теперь все ездят в эти места на прогулки и летние экскурсии, и из этого невозможно извлечь никакой славы.

Одним из последних визитов, что я нанес во Флоренции – с тех пор минуло два года, – был визит к миссис Уилкс. Она прислала мне письмо с приглашением, и мне казалось главой из романа и чем-то невероятным, что я вижу нежное лицо той, что делила с мужем его давно увядшую славу. Мы беседовали о повседневных вещах, но мыслями я был далеко. Я путешествовал среди метелей, плавучих льдин, туманов и тайн Антарктики вместе с молодым тогда мужем этой очень пожилой женщины. Ничего примечательного не было сказано, ничего примечательного не случилось. Тем не менее редко какой визит впечатлял меня так сильно, как этот.

Вот приятное и желанное письмо, которое погружает меня в события старины.

«Ноллвуд,

Уэстфилд, Нью-Джерси,

17 февраля 1906 года.

Мой дорогой мистер Клеменс!

Я бы хотела сказать, как я благодарна Вам за статью, которую Вы написали однажды, давным-давно (в 1870 или 1871 году), о моем деде, Энсоне Бурлингейме.

Перебирая интересные семейные документы и письма, которые перешли в мое владение этой зимой, глубже всего я была впечатлена Вашим вкладом. Очевидно, эта заметка была вырезана из газеты. Я нашла ее вклеенной в альбом, и она подписана Вашим именем. Я перечитывала ее вновь и вновь. Мне кажется, она яснее, чем что-либо, высвечивает то, что я слышала или читала о личности и подвиге моего деда.

Семейные традиции все труднее и труднее передаются в устном предании. Дети младшего возраста слишком нетерпеливы, чтобы выслушивать семейные истории, а когда они становятся достаточно взрослыми, чтобы понимать их ценность, то частые повторения, а также новые интересы и ассоциации, похоже, уже притупили… нет, не память, а непосредственность и радость от рассказов о старине. Так что, если нет ничего написанного и сохраненного, сколько всего остается утраченным для детей из добрых деяний их отцов.

Возможно, Вам будет приятно узнать, что после стольких лет слова, которые Вы написали о «хорошем и очень, очень крупном человеке», запали в сердце кого-то, для кого эта слава близка и драгоценна.