Автобиография Твен Марк - Марк Твен (2014)

Я намерен сделать так, чтобы эта автобиография, когда она выйдет после моей смерти, стала образцом для всех будущих автобиографий. И я намерен сделать так, чтобы ее читали и ею восхищались многие века благодаря ее форме и методу – форме и методу, при помощи которых прошлое и настоящее постоянно сталкиваются лицом к лицу, порождая контрасты, которые постоянно заново разжигают интерес подобно соприкосновению кремня со сталью. Более того, эта автобиография не отбирает из жизни эффектные эпизоды, а обращается просто к повседневным происшествиям и переживаниям, составляющим жизнь среднего человека. И повествование должно заинтересовать среднего человека, потому что это эпизоды, с которыми он знаком по своей собственной жизни и в которых видит собственную жизнь, отраженную и положенную на бумагу. Обычный, традиционный автобиограф как будто специально выискивает такие случаи в своей карьере, где он соприкасался с прославленными людьми, тогда как его контакты с людьми безвестными были не менее интересны для него и будут интересны его читателю; кроме того, они были гораздо более многочисленны, чем его коллизии со знаменитостями.

Хоуэллс был здесь вчера днем, и я рассказал ему весь план автобиографии и ее внешне бессистемную систему – только внешне бессистемную, потому что на самом деле это не так. Это сознательная система, и закон этой системы таков, что я буду говорить о предмете, который интересует меня в данный момент, и отбрасывать его в сторону и говорить о чем-то другом в тот момент, когда интерес к нему для меня иссякнет. Это система, которая не следует заранее намеченному курсу и не собирается никакому подобному курсу следовать. Это система, которая представляет собой полный и умышленный беспорядок – течение, которое нигде не начинается, не следует никаким конкретным маршрутом и может никогда не достичь конца, пока я жив, по той причине, что, если бы мне пришлось диктовать стенографистке по два часа в день в течение ста лет, я все равно бы не смог изложить десятой доли того, что интересовало меня в течение жизни. Я сказал Хоуэллсу, что эта автобиография проживет пару тысяч лет без всякого усилия и затем обретет второе дыхание и проживет оставшийся срок.

Он сказал, что уверен: так и будет, – и спросил меня, не намерен ли я сделать из нее библиотеку.

Я сказал, что таков был мой замысел, но что, если бы я вдруг прожил достаточно долго, собрание сочинений не вместилось бы в городе, оно бы потребовало целого штата, и что, пожалуй, во все периоды его существования не оказалось бы среди живущих такого Рокфеллера, который был бы способен купить полный комплект, кроме как в рассрочку.

Хоуэллс зааплодировал и рассыпался в похвалах и одобрениях, что было мудро и благоразумно с его стороны. Если бы он выказал другой настрой, я бы выбросил его из окна. Я люблю критику, но она должна исходить от меня.