Калевала - Автор Неизвестен (1977)

Говорит слова такие:

«Пиво, доблестный напиток!

Да не пьют тебя в молчанье!

265Дай мужам охоту к песне,

Золотым устам — к напеву!»

Удивляется хозяин,

А хозяйка слово молвит:

«Что-то песни поувяли,

270Языки перетупились,

Дурно ль пиво я сварила,

Налила ль питья плохого,

Что певцы не запевают,

Не похвалятся напевом,

275Не зальются, золотые,

И кукушка не ликует?

Кто ж начать здесь должен песни,

Голос чей раздаться должен,

В Похъёле на славном пире,

280В Сариоле на пирушке?

Не поет ведь здесь скамейка

Без людей, на ней сидящих,

Не звучит здесь пол в покоях

Без людей, по нем ходящих;

285Здесь окно не веселится

Без хозяев у окошка,

Не шумит здесь стол краями

Без людей, за ним сидящих,

Не гудит окно для дыма

290Без людей, внутри живущих».

На полу сидел ребенок,

На печной скамье малютка.

И сказал тот мальчик с полу,

С той печной скамьи ребенок:

295«Я вот мал и юн годами,

Я и слаб, и тонок телом,

Но пусть будет по желанью,

Не поют ведь те, кто толще,

Мужи сильные примолкли,

300Не хотят здесь веселиться,

Я спою, худой мальчишка,

Я спою, ребенок тощий;

Хоть мое и худо тело

И совсем без жира бедра,

305Чтобы вечер был веселым,

Был прославлен день прекрасный».

На печи старик лежал там,

Говорит слова такие:

«Не должны петь песен дети,

310Лопотать пустые вещи:

Много лжи в ребячьих песнях.

В песнях девушек нет смысла!

Пусть споет премудрый песню,

Тот, чье место на скамейке!»

315Старый, верный Вяйнямёйнен

Тут такое молвил слово:

«Есть ли кто из молодежи,

Есть ли кто в честном народе,

Кто б сложил с рукою руку,

320Положил бы их друг к дружке

И потом бы начал пенье,

Пенье радостное поднял,

Чтобы день наш был веселым,

Чтобы вечер был прославлен?»

325Говорит старик на печке:

«С давних лет здесь не слыхали,

Не слыхали, не видали

Никогда, ни разу прежде

Певуна меня сильнее,

330Заклинателя мудрее

С детства, как познал я лепет,

Как ребенком пел я часто

У широкого залива,

На полях шумел, бывало,

335Как взывал в лесу сосновом,

Распевал я в рощах темных, —

Силен, славен был мой голос

И напевы превосходны;

И текли они, как реки,

340Как поток воды, шумели,

И скользили, словно лыжи,

Словно парусный кораблик;

Тяжело теперь промолвить,

Тяжелей еще услышать,

345Что надорван сильный голос,

Что поник мой голос милый:

На реку уж не похож он,

На поток он не походит,

Он как грабля между пнями,

350Как сосна на снежном поле,

На земле песчаной сани,

На сухих каменьях лодка».

Молвил старый Вяйнямёйнен,

Говорит слова такие:

355«Коль не явится другой кто,

Чтобы петь со мною вместе,

В одиночку петь я стану,

И один спою я песни;

Был певцом уж так и создан —

360Песнопевцем от рожденья,

Не спрошу я у другого

Ни пути, ни цели песен».

Старый, верный Вяйнямёйнен,

Пенья вечная опора,

365Начал радостное дело,

Исполненье песнопенья,

Зазвучала песнь веселья,

Слово мощно загремело.

Начал старый Вяйнямёйнен,

370Людям дал услышать мудрость:

Знал он много слов хороших,

Ведал много дивных песен,

Больше, чем у скал каменьев,

Чем цветов в воде цветущей.

375И запел тут Вяйнямёйнен,

Пел он вечеру на радость,