Античная драма - Софокл, Еврипид (1970)

Дряхлый, за наживою

Готов хоть на рогоже выйти в плаванье.

Гермес

А жив Кратин мудрейший?

Тригей

Умер он в тот год,

Как был набег спартанцев.

Гермес

Умер как?

Тригей

Да так!

Свалил удар. Разбилось сердце старое,

Когда с вином бочонок стали в щепы бить.

А сколько бедствий город испытал других!

(К богине Мира.)

Нет, никогда с тобой мы не расстанемся!

Гермес

Так что же! В жены Жатву ты возьми себе,

На хуторе живи с ней, чтоб росли у вас,

Цвели и зрели гроздья виноградные!

Тригей

(к Жатве)

Так подойди ж и дай поцеловать себя,

Красотка! Вредно, думаешь,

Гермес-дружок,

Поспать мне будет с Жатвой после долгих лет?

Гермес

Нет, коль запьешь настойкою полынною.

[242]

Возьми с собой и Ярмарку. И отведи

Ее в Совет. Там место ей законное!

Тригей

Совет, блаженство ждет тебя с женой такой!

Какая будет выпивка трехдневная!

А угощенье: суп, кишки вареные!

Гермес дражайший, будь здоров!

Гермес

И ты прощай!

Дружок, будь весел и не забывай меня!

Тригей

Эй, жук! Сюда! Пора лететь домой, домой!

Гермес

Нигде жука не видно.

Тригей

А куда ушел?

Гермес

Впряженный в колесницу Зевса, молнии

Влачит.

Тригей

Бедняга! Чем же он прокормится?

Гермес

Сыт будет Ганимедовой амвросией.

[243]

Тригей

А как мне вниз спуститься?

Гермес

Но робей! Вот здесь

Сойдешь, с самой богиней вместо.

Тригей

(к Жатве и Ярмарке)

Милые!

Сюда за мной скорей идите. Многие

Вас ждут, желанья сладостного полные.

Тригей вместе с Житной и Ярмаркой спускается вниз и покидает орхестру.

Хор остается один.

ПАРАБАСА

Корифей

Так иди же с весельем на радость! А мы отдадим на хранение слугам

Нашу утварь, кирки и веревки. Народ непутевый толпится у сцены.

Здесь воришек не счесть. Так и шарят они, что стащить бы и чем поживиться.

В оба глаза добро караульте! А мы обратимся: к собравшимся с речью,

Скажем зрителям все, что пришло нам на ум, и пройдемся дорогами мыслей.

Надзирателям палками следует бить комедийных поэтов, что смеют,

Выходя, пред театром себя восхвалять в анапестах и хвастать бесстыдно.

Но когда справедливо, о Зевсова дочь, превосходного славить поэта,

Кто соперников всех в комедийной игре одолел, став любимцем народа,

То тогда наш учитель считает, что он и хвалы и награды достоин.

Из поэтов один он противников всех уничтожил, кропателей жалких,

Кто над рубищем грязным смеяться привык, кто со вшами отважно воюет,

И с разинутой пастью Гераклов прогнал, вечно жрущих и вечно голодных.