Античная драма - Софокл, Еврипид (1970)

В грядущем… Да не сбудется, молю богов!

Октавия

О, доля моя! Злосчастней меня

Никого не найти.

Я могу повторить,

Электра, твой плач:

[284]

Но было тебе оплакать дано

Родителя смерть,

И убийцам его отомстил твой брат,

Которого верность твоя спасла,

Укрыв от врагов.

А мне по загубленным злой судьбой

Родителям страх не велит горевать,

Над убитым братом рыдать не дает;

На него лишь могла надеяться я,

Он один мне на миг утешеньем был.

Только я, горемыка, осталась жива —

Великого имени жалкая тень.

Кормилица

Питомицы стон долетел ко мне:

Тоскует она; так надо спешить

Мне, старухе медлительной, в спальню к ней.

Октавия

Кормилица! Слезы с тобой разделю,

Со свидетелем верным скорби моей.

Кормилица

Наступит ли день, что тебе принесет

Избавленье от бед?

Октавия

Наступит; в тот день я к Стиксу сойду.

Кормилица

Да не скоро сбудется слово твое!

Октавия

Не твоя мольба, а злая судьба

Правит жизнью моей.

Кормилица

Удрученной пошлет благосклонный бог

Перемену к лучшему; ты сама

Смиреньем и кротостью мужа смягчи.

Октавия

Легче смягчить свирепых львов

Или тигров лесных,

Чем тирана сердце. Всем, кто рожден

От славной крови, — он лютый враг,

Презирает он людей и богов;

Злодеяньем ему преступная мать

Добыла счастье, с которым он

Совладать не в силах. Пусть он, стыдясь,

Что в подарок от матери получил

Над империей власть, в благодарность смерть

Несчастной послал за этот дар

[285] —

Но ужасную славу во веки веков

И над гробом женщина та сохранит.

Кормилица

Замолчи! Не давай безрассудным речам

Из смятенного сердца свободно течь.

Октавия

Нет, сколько б ни терпела я, одна лишь смерть

Моим страданьям может положить конец.

Убита мать, злодейски умерщвлен отец,

Погублен брат — лавиной беды сыплются.

Живу в тоске, супругу ненавистная,

Служанке повинуясь

[286] — и не мил мне день;

Трепещет сердце — но боюсь не смерти я,

А преступленья: если бы судьбы моей

Злодейство не коснулось — умерла бы я

Охотно, потому что хуже смерти мне

Встречать тирана взгляд спесивый, яростный,

Со страхом целовать врага, которому

Нет сил повиноваться с той поры, как брат

Погублен, а престолом завладел его

Братоубийца, гордый благоденствием.

Как часто брат приходит тенью грустною

Ко мне, когда глаза, от слез усталые,

Смежит мне сон и тело обретет покой.

То, факелы схватив руками слабыми,

Глаза убийце выжечь он пытается,

То в спальный мой покой вбегает в ужасе,

А враг за ним; прильнув ко мне, трепещет брат, —

И нас обоих меч пронзает гибельный.

Холодный ужас прогоняет сон с очей,

И снова страх и горе возвращаются.

Прибавь еще соперницу, похищенным

У нас величьем гордую: в угоду ей

Отправил мать на корабле чудовищном,

А после при крушении спасенную

Зарезал сын, что бездны был безжалостней.

Так есть ли мне надежда на спасение?

Чертог мои брачный перейдет к сопернице,

Что за разврат в награду громко требует