Королевство грез - Джудит Макнот (1989)

Ладонь легонько поползла вверх, дотронулась до плеча, красиво очерченный рот стал неуклонно приближаться.

– Поцелуй меня, Дженни, – с трудом приказал он.

И Дженни послушалась. Обхватив его руками за шею, подставила раскрытый рот, скользнула своими губами, целуя столь же сладострастно, как и он. Ройс с радостным стоном поцеловал ее еще крепче, перевернул, привел в трепет от соприкосновения со своей алчущей плотью. Зацелованная до полусмерти, Дженни легонько пробежалась пальцами по вздувшимся на плечах и груди мускулам, погладила шею, а затем вцепилась в жесткие курчавые волосы на затылке.

Наконец Ройс оторвал губы, дыхание его стало прерывистым и быстрым, а Дженни подумала, что вот-вот растает от прилива нежности и желания, усиливающегося с каждой минутой. Глядя в страстные глаза, она подняла дрожащие руки, дотронулась до его лица так же, как он дотрагивался до нее, провела кончиками пальцев по щекам и по складкам у рта, по мягким губам, а внутри разливалось некое сладостное чувство, которое яростно, приведя ее в содрогание, полыхнуло неистовым бушующим цветом. Грудь ее разрывалась от муки, пока она ощупывала твердые скулы, поморщившись от прикосновения к красноватой затягивающейся ране, которую сама и нанесла. Преисполненная вины, заглянула в глаза и страдальчески прошептала:

– Прости…

Ройс смотрел в пьянящие синие глаза, и безумная жажда усиливалась стократ от ее прикосновений и шепота, а он все сдерживался, заколдованный невероятной прелестью ощущений, когда она водила кончиками пальцев по его груди, разглядывая испещряющие ее длинные шрамы. Он смотрел на нее, инстинктивно уверенный, что она в отличие от прочих женщин, с которыми он спал, не содрогнется от отвращения при виде следов от ран, или, хуже того, от низменного возбуждения при виде наглядных свидетельств опасности, среди которой он живет и которую олицетворяет.

Он ждал иного от своенравного ангела, лежащего в его объятиях, но не был готов ни к тому, что произошло, ни к своей бурной реакции на происшедшее. Ее пальчики дотянулись до шрамов, медленно ощупали один, самый близкий к сердцу – мышцы непроизвольно сократились, сдерживая желание овладеть ею немедля. Наконец она подняла глаза, блестящие от непролитых слез, и с бурным, мучительным вздохом прошептала:

– Господи Боже, сколько боли они тебе причинили…

Прежде чем он успел сообразить, что она собирается сделать, Дженнифер, опустив голову, принялась нежно трогать губами каждую рану, словно пытаясь ее исцелить, сомкнула руки в крепком объятии, словно пытаясь его защитить, и Ройс потерял рассудок.

Запустив пальцы в густые шелковистые волосы, он опрокинул ее на спину.

– Дженни… – хрипло стонал он, целуя глаза, щеки, лоб, губы. – Дженни… – шептал он снова и снова. И звук собственного имени, произнесенного низким охрипшим голосом, возбуждал Дженни столь же сильно, как то, что он принялся делать. Губы его тянулись к ее грудям, дразнили тугие соски, плотно смыкаясь на каждом по очереди, и она задохнулась, выгнула спину и прижала к себе его голову. Руки его заскользили к талии, ниже, ниже…

Она инстинктивно сжала ноги, у него вырвался сдавленный смех, и губы вернулись к ее губам, опаляя страстью.

– Не надо, милая, – жарко шепнул он, осторожно касаясь пальцами курчавого треугольничка внизу живота. – Это не больно.

Озноб восторга и ужаса сотряс тело Дженни, и она откликнулась на призыв, который услышала в его голосе. Сознательным усилием она расслабилась, и опытные пальцы в тот же миг пробрались глубоко внутрь во влажное тепло, искусно и нежно готовя к дальнейшему страстному соитию.