Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл, Лиза Мак-Каббин (2012)

Важной частью Кубинского кризиса была тихая договоренность освободить узников залива Свиней. Президент Кеннеди торжественно пообещал, что он не будет вторгаться на Кубу, и взамен Фидель Кастро согласился выпустить 1113 человек, содержащихся в плену на Кубе с момента провалившегося вторжения двадцать месяцев назад, за выкуп в количестве 53 миллионов долларов на еду и медицинское оборудование.

27 декабря 1962 года президент Кеннеди пригласил пятерых лидеров кубинской бригады, которые только приземлились на территорию США, на частную беседу в резиденции Пола в Палм-Бич.

Проговорив с ними около часа, он попросил меня привести миссис Кеннеди и детей в патио поздороваться. Было заметно, что миссис Кеннеди рассказала детям, кто эти люди, потому что, когда отец представлял их, они пожимали их руки с расширенными от любопытства глазами. Миссис Кеннеди говорила с лидерами кубинской бригады по-испански, и, хотя я не понимал ни слова, гордость и признательность в глазах мужчин были очевидны.

– Такие храбрые люди! – сказала она мне. – Я хотела, чтобы Джон и Кэролайн с ними познакомились, чтобы, став взрослыми, они вспомнили этих людей и жертвы, которые они принесли.

В момент отъезда президент Кеннеди вновь поблагодарил их за их героизм и добавил:

– Я надеюсь однажды приехать на свободную Кубу.

Через два дня мы отправились в Майами на президентском вертолете на стадион «Оранж Боул», чтобы президент и миссис Кеннеди принесли публичные почести всем 1113 выжившим узникам залива Свиней, которые только что вышли на свободу. Я был удивлен, когда миссис Кеннеди сказала мне, что присоединится к президенту на этом общественном мероприятии, появившись перед огромной аудиторией, и это было очевидным показателем того, насколько они сблизились во время и после Кубинского кризиса. К тому же она знала, что ее умение говорить с толпой по-испански поможет ее мужу преодолеть самую большую ошибку за все время его правления.

Около сорока тысяч человек собрались на стадионе «Оранж Боул», чтобы поприветствовать храбрых борцов за свободу. Все они были одеты в свою форму цвета хаки, у многих не хватало рук или ног. Церемония прошла очень эмоционально: президенту Кеннеди показали потрепанный флаг бригады, который три дня развевался во время битвы в заливе Свиней и был заботливо сохранен как «их самое ценное сокровище».

С благодарностью приняв флаг, президент Кеннеди подошел к микрофону и смело заявил:

– Я могу вас заверить, что флаг будет возвращен этой бригаде в свободной Гаване.

Стадион разразился оглушительным ревом. Затем к микрофону подошла миссис Кеннеди и без промедления заговорила на беглом испанском.

Вряд ли у кого-то из зрителей глаза остались сухими после того, как она кратко выразила свою мысль, и аудитория вновь разразилась аплодисментами. Затем президент и миссис Кеннеди сели в белый кабриолет, и, пока машина медленно выезжала со стадиона, они стояли и махали восторженной толпе.

Я и другие агенты бежали сбоку от машины, постоянно изучая толпу на предмет любого признака беспокойства или нарушения, пока мы двигались к вертолету, ожидающему нас снаружи. Я помог миссис Кеннеди выйти из машины, президент шел рядом с ней.

– Жаклин, ты была великолепна! – сказал он с сияющей улыбкой на лице. – Они полюбили тебя. Твои замечания были просто идеальны.

При обычных обстоятельствах я бы никогда не вмешался в подобный разговор, но сейчас я не мог сдержать любопытства.

– Миссис Кеннеди, – сказал я, – вам так аплодировали! Я хотел бы спросить, что же такое вы сказали?

Они с президентом рассмеялись, и, до того как она открыла рот, президент Кеннеди произнес:

– Хороший вопрос, Клинт. Хотел бы я знать сам.