Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл, Лиза Мак-Каббин (2012)

Толпа на Пенсильвания-авеню только подросла, но ни один из зрителей так и не сказал ни слова. Весь путь прошел в оглушительной тишине многих тысяч молчаливо скорбящих людей. В Белом доме нас встретило сборище чуть меньших размеров, состоящее в основном из членов Дипломатического корпуса и двух сотен иностранных чиновников из более чем сотни государств со всего мира. Князья и княгини, короли и королевы, президенты и вице-президенты, премьер-министры и министры иностранных дел съехались сюда со всех шести континентов, чтобы попрощаться с президентом Кеннеди. Стоит назвать несколько имен: Шарль де Голль, Хайле Селассие, принц Филипп, королева Фредерика, король Бельгии Бодуэн, мэр Берлина Вилли Брандт, президент Ирландии Эймон де Валера… Где-то среди этой разношерстной толпы стоял и новый президент Линдон Джонсон с женой леди Берд.

Все эти люди собрались здесь, чтобы проводить миссис Кеннеди в ее скорбном пути за гробом президента от самого Белого дома до собора Святого Матфея.

Для секретной службы день выдался, мягко говоря, сложный. Многие государственные лица прибыли в сопровождении своей собственной охраны, в помощь иностранцам также собрали агентов со всей страны, не считая резерва государственного департамента, ответственного за прием и обеспечение безопасности гостей из других стран. Буквально каждый сотрудник секретной службы был на страже, что означало присутствие на похоронах не менее двухсот пятидесяти агентов одновременно.

Во главе процессии маршировал отряд морской пехоты. За ними шли девять волынщиков из шотландской «Черной стражи», наигрывая любимые ирландские песни президента. Шесть серо-белых лошадей тянули повозку с гробом, а за ней несли американский флаг и вели Блэк Джека – коня без всадника.

Дальше следовали те, кто решил пойти пешком. Во главе этой части процессии стояли миссис Кеннеди, Бобби и Тед, которых с обеих сторон прикрывали мы с Полом Лэндисом. Сразу за ними должны были идти главы государств, но первая леди в последний момент решила, что машина с Кэролайн и Джоном внутри должна быть как можно ближе к ней. Изначально «Крайслер» замыкал процессию, и Бобу Фостеру с Томом Уэллсом пришлось повозиться, прокладывая для лимузина дорогу в толпе высоких лиц.

Волынщики взяли первую надрывную ноту, и мы сделали первый шаг.

На протяжении всего пути до собора мы видели вокруг лишь плотную массу плачущих людей. Они не стеснялись выражать свое горе, и всех их – черных и белых, детей и родителей, молодых и старых – объединила общая утрата. Миссис Кеннеди шла с прямой спиной и гордо вскинутой головой, но под вуалью изредка что-то поблескивало.

Прощальная месса в соборе вызвала целую бурю эмоций. Первая леди усадила детей по обе стороны от себя, а я сел прямо за ней.

Луиджи Вена, тенор из Бостона, спел «Аве Мария». Он уже исполнял это произведение для семьи Кеннеди – но то была свадьба будущего президента в 1953 году. Прощальную службу исполнял кардинал Крашинг, хороший друг семьи, который всего три с лишним месяца назад делал то же самое на похоронах маленького Патрика. Однажды он оговорился, назвав президента «дорогим Джеком», и миссис Кеннеди на миг сбросила маску вежливого спокойствия, позволив себе заплакать.

Я чувствовал, что на церемонии могут понадобиться носовые платки, и прихватил пару с собой. Протянув руку через плечо первой леди, я вложил в ее ладонь платок, в который она сморкалась остаток службы.

В какой-то момент Джон заерзал точно так же, как на ротонде пару дней назад.

С молчаливого одобрения миссис Кеннеди агент Фостер взял мальчика на руки и отнес в прихожую, где начал учить его правильно салютовать.

У Джона все еще получалось довольно плохо: он постоянно пытался отсалютовать левой рукой, несмотря на то что прошло целые две недели с момента визита на кладбище ветеранов в Арлингтоне. Полковник морской пехоты заметил, чем занимается с малышом Фостер, подошел к ним и сказал: